Подруга Дьявола

Как ни странно, Энни почувствовала облегчение хотя бы потому, что речь идет не об Эрике. С того памятного визита к нему домой он не давал о себе знать, и это было хорошим знаком. Возможно, он понял ее «намек», столь же очевидный, как удар тупым предметом по голове.

— При всем моем уважении к вам, сэр, — начала она, — прошу вас понять: мы сделали все возможное, чтобы выяснить, кто эта таинственная женщина, но она словно растворилась в воздухе. Мы опросили всех в Мэпстон-Холле, причем дважды: и сотрудников, и пациентов, с которыми можно установить контакт, но ни от кого не смогли получить никакой информации. Никто ничего не знает о Карен Дрю.

— А если сотрудники попросту врут? — недовольно проворчал Браф.

— Не исключено, сэр. Мы выяснили, где все они находились во время убийства. Если кто-либо из них и причастен, то не к убийству, а к распространению информации о том, что Карен Дрю — это Люси Пэйн. Поверьте мне, сэр, мы работаем.

— Но почему так медленно?

— На такое сложное расследование нужно время, сэр. Очень много данных, нуждающихся в проверке. Нам приходится буквально вынюхивать информацию, добывать ее по крупицам.

— Я слышал, вы, собирая материал по некоторым старым делам, наведывались в Лидс и Иствейл для переговоров со своим прежним бойфрендом. Я руковожу не брачным агентством, детектив Кэббот. Попрошу запомнить это!

— Ничего подобного не было! — осадила его Энни. Такого тона по отношению к себе она не могла позволить даже руководству, к тому же бунтарская кровь ее отца, анархиста и мятежника, взыграла в ее жилах. — И попрошу вас выбирать выражения! Вы не в брачном агентстве, суперинтендант Браф!

Браф, очевидно, не ожидал такой бурной реакции, и пыл его сразу угас. Поправив галстук, он поудобнее расположился в кресле.

— Вы не представляете себе, как на меня давят, требуя результатов по этому делу, — произнес он извиняющимся голосом.

— В таком случае надо поддерживать и поощрять своих сотрудников, а не использовать в качестве допинга личные оскорбления.

Браф покраснел, заерзал в кресле, замолол какую-то бессмыслицу, но, постепенно успокоившись, стал во всех подробностях расспрашивать Энни о том, что именно она намерена предпринять.

— Прежде всего проверю несколько любопытных сюжетов, — ответила Энни. — Есть подозрение, что убийца Люси Пэйн совершил еще одно преступление.

— Вы говорите о гибели того детектива из Иствейла, Темплтона… Да, не повезло бедняге.

— Да, сэр, о нем. Я знала Кева Темплтона. — Энни запнулась, чуть не ляпнув, что он был ее другом. — По моему мнению, он был убит тем же человеком, что перерезал горло Люси Пэйн. Почерк в обоих случаях очень похож, места совершения убийств территориально недалеки друг от друга. По показаниям свидетелей, оба преступления совершены некой особой женского пола, вооруженной чем-то вроде опасной бритвы или похожего на нее предмета с острым лезвием.

— Но, черт возьми, Темплтон убит не на нашей территории!

— Неважно, если убийца в обоих случаях один и тот же, сэр. Вы что, действительно верите, что две разные женщины слоняются по всему Йоркширу и перерезают горло людям, которые, по их мнению, являются опасными убийцами и насильниками?

— Неубедительно, конечно, звучит…

— А как вы думаете, не связаны ли эти случаи с давним нераскрытым делом, когда некая женщина убила двух мужчин, один из которых был серийным убийцей, а второго она причислила к насильникам по ошибке?

— Возможно, но я покопался в документах, детектив Кэббот. В них нет абсолютно никаких свидетельств, что Грег Исткот был убит женщиной. Да и был ли он убит? Он мог инсценировать свое исчезновение, почувствовав, что полиция вот-вот на него выйдет. Я считаю такое объяснение наиболее логически обоснованным.

— Он мог так поступить, — согласилась Энни, — но с какой стати? У полиции на него ничего не было. А какую-то женщину видели и с Джеком Гримли, и с австралийским пареньком, Китом Маклареном, причем после всех событий она тоже пропала.

— Господи! Это было восемнадцать лет назад! Ведь вы даже не можете доказать, что эта самая Кирстен, или как ее там, знала, что на нее напал именно Исткот. Это же абсурд!

— Не больший, чем обычно бывает при расследовании дел, когда у нас нет исчерпывающей доказательной базы, сэр. Я пытаюсь выйти на психиатра Кирстен. Она проходила курс лечения гипнозом в Бате в восемьдесят восьмом году. Кто знает, не помогло ли это ей воскресить в памяти некоторые подробности нападения?