Ужасно скандальный брак

— Вряд ли они пошлют погоню, но мне не хотелось бы то и дело оглядываться, чтобы убедиться в этом, — констатировал Себастьян, наконец спешившись.

Джон был куда прагматичнее в суждениях.

— Приняв предложение герцога, мы могли бы уберечься от такой беды, как очередной враг, и сохранить возможность возвращения в Австрию. Может, он заплатил бы втрое больше вашей обычной таксы.

— И ехать в Англию? Ни за что.

Джон ожидал такого ответа, но все же попытаться стоило. За все эти годы Себастьян ни разу не поддался искушению вернуться в Англию, даже затем, чтобы узнать, как поживают отец и брат. Когда семья отреклась от него, Себастьян отрекся от семьи.

Сегодня Тимоти опоздал к обеду, и мужчины не стали его ждать.

— Может, мы хотя бы что-то отстроим? Завезем новую мебель? — спросил Джон, едва мадам ле Карре ушла к себе.

Себастьян иронически хмыкнул.

— Почему ты спрашиваешь об этом каждый раз, когда мы приезжаем сюда?

— Видите ли, сэр, дом очень велик, но пока что отделаны только кухня и спальни.

— Совершенно верно. Что нам еще нужно? Есть место, где преклонить голову и поставить тарелку, а до остального мне дела нет. Мы вообще надолго здесь не остаемся.

— Но это место можно преобразить!

— Это чертовы руины, Джон, — сухо напомнил Себастьян, — и пусть таковыми остаются.

Джон вздохнул. Он надеялся вывести Себастьяна из хандры, в которую тот впал с самого отъезда из Австрии, найдя для него хоть какое-то полезное занятие. К несчастью, Себастьян погружался в бездонную тоску каждый раз, когда речь заходила об Англии, что случалось слишком часто во время их пребывания в Фельбурге. Морис сообщил, что к нему приезжали три потенциальных клиента с предложениями работы, но Себастьян даже не потрудился расспросить о подробностях.

После обеда Джон вернулся в оранжерею. В полдень к нему присоединился Себастьян со стаканом бренди в руках. Плохой знак. Значит, тучи сгущаются.

— Скажи, Джон, все эти годы мне сопутствовала удача, или это просто цепь счастливых случайностей? — лениво осведомился Себастьян.

— Вы о чем, сэр?

— О своей карьере, разумеется. Пальцев на руках не хватит, чтобы пересчитать все случаи, когда меня могли убить или искалечить на всю жизнь, но удалось отделаться всего лишь парочкой легких ранений, несмотря на немыслимое количество видов оружия, которым меня пытались уничтожить. И до сих пор я выполнял самые невероятные поручения, которые только приходили в голову моим работодателям, прилагая при этом минимум усилий. Итак, скажи честно, это мое счастье или удивительное совпадение?

— Вы забыли включить в список еще и умение, — напомнил Джон.

Себастьян презрительно фыркнул:

—Я ничем не отличаюсь от других мастеров моей профессии. Достаточно хорошо стреляю…

— Чрезвычайно метко, — поправил Джон.

Себастьян только отмахнулся, явно посчитав возражение несостоятельным.

— Готов постоять за себя в драке…

— Вы когда-нибудь видели лицо бедняги, по которому прошелся ваш кулак? — перебил Джон.

— Но это нельзя считать выдающимися талантами, — раздраженно процедил Себастьян, — и никак не связано с моими успехами.

— Что вызвало этот приступ самоуничижения? — поинтересовался Джон, задумчиво прищурясь.

— Я рискнул придушить чертова герцога под дулами четырех пистолетов, направленных на меня. Представляешь, как велика была возможность того, что хотя бы один из охранников успеет выстрелить, прежде чем я доберусь до врага? Моя феноменальная удача продолжалась одиннадцать лет, и теперь мне как-то не по себе. На душе тяжело. Все это должно когда-то оборваться, не считаешь? Ничто не продолжается вечно.

— Собираетесь уйти на покой? — спросил Джон. — Вам совершенно ни к чему продолжать в том же духе. Может, пора обзавестись семьей?

— Семьей? — угрюмо усмехнулся Себастьян, — Такого не пожелаешь злейшему врагу. Но я подумываю испытать его.

— Что именно?

— Свое необыкновенное везение.

Господи, на этот раз его хандра зашла слишком далеко!

Джон встревожено покачал головой. Он знал, что в глубине души Себастьян ищет смерти. Еще с той минуты, как они покинули Англию. Ничто за эти годы не смогло поколебать в нем твердого убеждения, что это он должен был погибнуть вместо Джайлза. В тот день у Дуэльного камня его честь была навеки запятнана.

— И как же вы собираетесь испытывать это самое везение? — взволнованно спросил камердинер.