Ужасно скандальный брак

По комнате было расставлено множество стульев. Мягкое кресло для чтения, обитое шелком с фиолетовыми и розовыми цветами, ковер с красными и розовыми цветочными венками. Большой книжный шкаф в полстены был заставлен книгами, подтверждавшими его подозрение в том, что она еще и «синий чулок».

Вся мебель была из белого дуба. И цветы повсюду — в больших напольных вазах, маленьких настольных, в горшках на подоконниках, что придавало комнате уютный вид. Да, эта женщина в самом деле обожает садоводство.

За письменным столом действительно работали. Здесь лежали бумаги и счетные книги, стояло несколько миниатюр в рамках. На одной была изображена ее сестра Элинор, Себастьян ее узнал. При мысли о ней его охватила грусть. Элинор была очаровательной молодой женщиной, страстно влюбленной в Джайлза. Неприятно, что Маргарет винит его в ее смерти.

Спина Маргарет явственно застыла, когда послышался стук захлопнувшейся двери. Но она мужественно повернулась лицом к врагу. Белое кружево ночной сорочки выглядывало в разрезе пеньюара. Он был рад это видеть. Стоит ему представить ее обнаженной, и он не уснет до утра.

— Похоже, мы идем семимильными шагами, если успели достичь такой близости, — раздраженно заметила она. — Разве вы не собирались сначала провести расследование?

Себастьян направился было к удобному креслу для чтения за спиной Маргарет, но когда она быстро отскочила, передумал и шагнул к ней.

— Зряшная трата времени, — отмахнулся он, — теперь, когда новости о нашей свадьбе уже распространились по всей округе. И я взял на себя вольность отправить одного из слуг в Эджвуд с новостями о вашем возвращении… с мужем.

— Вы берете на себя чересчур много вольностей, — процедила она, по-прежнему отступая.

— Вы наняли меня и собираетесь заплатить по-царски за мои усилия разобраться, существует ли заговор против моего отца. И не стоит указывать мне, как выполнять работу. Утром вы пошлете моему отцу записку, где укажете, что вы с мужем собираетесь нанести ему визит.

Это заставило ее оцепенеть.

— Мне предупредить, за кого я вышла замуж?

— Нет, сначала я проникну в дом. Пусть увидит сам. Иначе может выйти так, что его вообще не окажется дома.

— Думаете, он предпочтет уехать, лишь бы не видеть вас?

— Либо это, либо он просто уведомит, что для вас двери открыты, а вот для вашего мужа — нет, что сведет к нулю все наши усилия.

Маргарет вздохнула.

— Прекрасно. И что мы им скажем? Как мы встретились? Где поженились?

— В какой стране вы оставались дольше всего?

— Месяца по полтора: в Германии и Италии.

— Я подолгу бываю в Италии. Так что сойдет и это. Мы остановились в одной гостинице. Вы узнали меня и представились. Я был немедленно очарован, пустил в ход все свое обаяние, вскружил вам голову, и две недели спустя мы поженились.

— О Господи, так скоро?

— Я не намеревался давать вам достаточно времени припомнить все причины, по которым вы скорее всего не должны были выходить за меня.

— Вы сообразительны, в этом вам не откажешь. Но я предпочитаю простоту любви, побеждающей все преграды, поэтому, так или иначе стала бы вашей женой. По крайней мере именно в этом я уверю вашего отца.

— Вполне возможно, ваше красноречие не понадобится.

— Почему?

— Я почти уверен, что он, бросив на меня единственный взгляд, немедленно покинет комнату.

— Вы действительно считаете, что он не перемолвится с вами ни единым словом?

— После того, что он сказал Тимоти?

Она свела брови. Неужели сочувствует ему? При всем своем презрении? Нет, слишком велико противоречие. Правда, в его более чем жалком положении любой человек с добрым сердцем должен ему сострадать.

— Осторожнее, Мэгги, — предупредил он. — Не стоит питать ко мне симпатии.

Она ответила разъяренным взглядом и указала на дверь.

— Вы поставили меня в известность о том, что собираетесь предпринять, так что на сегодня мы можем расстаться. Я не обязана терпеть ваши оскорбления.

Себастьян не двинулся с места.

— В чем вы усмотрели оскорбления?

— Оскорбление предполагать, что я могу симпатизировать вам после всего, что было!

— Весь этот вздор, в котором вы меня обвинили? Я отказываюсь принять ответственность по крайней мере за половину! Кстати, вы сохранили письма от сестры?

Перемена темы была такой неожиданной, что она недоуменно моргнула.

— А что?

— Хотелось бы взглянуть на них. Так они еще целы?