Ужасно скандальный брак

— Неужели все так просто?

— Возможно, нет, — рассмеялся Джон.

— К вам посетитель, месье! — раздраженно объявил сторож, распахивая дверь. — Я велел ему прийти завтра, в более подходящее время. Но нет, он не желает уходить. Твердит, что знает вас, но себя назвать отказывается.

— Где он? — нехотя бросил Себастьян.

Морис ткнул пальцем в темноту.

— У крыльца. Поразительно, сколько людей отказываются подняться по ступенькам, словно входная дверь все еще существует! Кажется, я унюхал запах рагу?

— Бери миску и садись. Я встречу нашего визитера.

— Хотите, пойду я? — предложил Джон. — Половина незваных гостей уверяют, что знакомы с вами, лишь бы получить доступ к знаменитому Ворону.

— Тем легче будет отослать его. Кстати, Морис, там горит фонарь, или мне взять отсюда?

— Я оставил свой на крыльце.

Себастьян кивнул и вышел из кухни. Можно было не спрашивать о фонаре, ночь выдалась светлая. Развалины были залиты призрачным лунным сиянием. Яркий свет фонаря Мориса очертил силуэт обвалившейся каменной арки, бывшей когда-то входом в замок.

Мужчина стоял спиной к арке, глядя на желтоватый лунный пейзаж. На нем были длинный плащ с пелеринами и низко надвинутая шляпа. Шею обвивал толстый шарф.

Услышав за спиной шаги, незнакомец повернулся. И Себастьян узнал его. Узнал… Вот только не поверил собственным глазам.

— Я живой, — заверил гость. — Из плоти и крови.

— И крови? Что же, сейчас проверим, не привидение ли пришло меня терзать, — бросил Себастьян, широко размахнувшись. Его кулак молниеносно врезался в челюсть Джайлза.

Глава 49

Себастьян уселся, потянулся к бутылке бренди, стоявшей на кухонном столе, и, не утруждая себя церемониями, стал пить прямо из горлышка. Ему не хотелось думать. Не хотелось знать. Он был так близок к тому, чтобы потерять всякое подобие человечности, что малейшая встряска могла непоправимо поколебать весы.

Джон с любопытством уставился на тело, которое Себастьян внес в кухню на плече и свалил на пол.

— Может, привести его в чувство? — спросил он.

— Валяй, если хочешь, чтобы на твоих глазах совершилось убийство.

— Господи Боже, да что же такого он сделал? — поразился камердинер.

— Переверни его.

Джон молча послушался, но тут же, ахнув, отскочил.

— Вот это да! Я сказал бы… сходство невероятное! Не знал, что у лорда Уимисса был сын на стороне. Побочный?

— Нет.

— Но…

Джон не договорил, придя к единственному возможному заключению, и сокрушенно покачал головой.

— Я не верю в призраков.

— Как и я.

— Но вы его убили!

— Да, и обязательно прикончу второй раз, как только он очнется.

— А я еще и помогу! — злобно прошипел Джон. — Как вспомню о том, сколько вам пришлось выстрадать, и все впустую, по чьей-то прихоти, места себе не нахожу! Кстати, что вы с ним сделали?

— Он всегда был метким стрелком, но драчун из него никудышный, — презрительно бросил Себастьян. — Его можно сбить с ног перышком.

— Положим, это не совсем так, — отозвался Джайлз, садясь и осторожно ощупывая челюсть. — Я вполне могу и ответить. И вынести еще не один удар, причем не только от тебя. Может, позволишь мне объяснить, прежде чем убьешь?

— Скорее всего нет. Вот одиннадцать лет назад я был бы счастлив выслушать любое объяснение. А теперь ничто не может оправдать…

— С ним хотели расправиться! — перебил Джайлз. — Когда мы встретились в Париже, он уже был в бегах, спасая свою жизнь!

— Кто?

— Мой отец, Себ. Я и понятия не имел, что он наделал своей проклятой игрой. Он нас разорил! Сделал нищими! Ничего не осталось!

— Ад и проклятие! — прорычал Себастьян. — Начни сначала!

Джайлз кивнул и неуклюже поднялся на ноги. Время не слишком хорошо обошлось с ним. Каштановые волосы потускнели и были прошиты серебром. Загорелое, огрубевшее лицо покрывали глубокие морщины. Сейчас он был мало похож на аристократа.

— Можно сесть? — спросил он, показывая на свободные стулья.

— Ты рискуешь, садясь слишком близко ко мне.

— Совершенно верно, — согласился Джайлз, принимаясь бродить по комнате. — Итак, откуда начинать?

— Ты сам реши.

— Хорошо. Мы с Дейтоном были в Париже. Шла последняя неделя нашего турне. Правда, Дентон почти все время пил, поскольку тамошние красоты его не интересовали. Сознание того, что он младший сын, угнетало беднягу.

— Если хочешь сказать, что за всем этим стоит мой брат…