Магия любви

Эми не переживала, что ее поддержка не понадобилась. С радостным визгом она бросилась Уоррену на шею и даже не заметила его безучастности.

Через голову Эми Уоррен спросил Мака:

— Что она тут делает?

— Ей так же нельзя ничего объяснить, как и твоей систре, должен сказать.

Оторвавшись от Уоррена, кипевшая от возмущения Эми напустилась на рыжего шотландца:

— Я не такая, а даже если бы и была такой, что в этом плохого? А если бы ему понадобилась помощь? И нас тут не было? Кто бы ему помог? Молчите?

— Не обращай внимания, Мак, — вздохнул Уоррен. — А пытаться понять, поверь, себе дороже, — добавил он. — Эми, пойдем домой, тебе надо лечь в кровать. Все кончено. Завтра мы поищем судно, направляющееся в Англию.

Ее смягчило только слово «кровать»: она была убеждена, что разделит ее с ним. А что касается возвращения домой, можно поговорить об этом завтра. Она не может уехать тут же, не познакомившись с его родным Бриджпортом.

Когда они направились к дому, Эми спросила:

— Ну, что произошло? Ли поверил тебе, что ты расстреляешь Чана?

— Это была чистая правда, Эми.

— О, — удивилась она, — неужели?

— Пока ваза была у меня в руках, — продолжал Уоррен, — они не могли рисковать и отнять ее у меня силой. Мы дошли до «Амфитриты», и я спросил Кейтса, наведены ли орудия. Он подтвердил, и я бросил вазу Ляну.

— Бросил? О нет!

— Да, черт подери! И выражение его гнусной физиономии, когда она летела, доставило мне истинное удовольствие.

— Мне приходит в голову еще кое-что, если говорить об удовольствиях.

— Ни слова больше, — последовал сухой ответ.

Уоррен повернулся и зашагал к дому. Эми еле поспевала за ним, поэтому они шли молча. Поддерживать беседу было довольно-таки трудно. Эми зато могла размышлять и попыталась догадаться, что с ним.

Уоррен потерял бесценную вазу и ничего не приобрел взамен. Он получил ее, Эми, но, пожалуй, не считал это равноценным обменом, поскольку девушка не раз и без вазы ему себя предлагала.

Дома он незамедлительно представил ее экономке. Эми показали комнату Джорджины и дали ее ночные рубашки. В гардеробной висели старые платья ее тетки, которые она могла надеть на следующее утро.

На вопрос, не хочет ли она поужинать перед сном, она ответила, что согласна на любое блюдо, но только не рис.

Эми не стала вдаваться в подробности, тем более что для нее была готова горячая ванна — предел ее долгих мечтаний.

Ей хотелось уже лечь, но она даже не подумала забираться в постель одна. Она ждала Уоррена, но ждать ей пришлось очень долго, потому что он не собирался к ней приходить. Наконец она отправилась на его поиски. Третья по счету спальня принадлежала Уоррену. Он сидел в кресле, уставясь на неразожженный камин, с початой бутылкой виски в руках. Он не слышал ее шагов. Эми долго не решалась позвать его, понимая, что он не стремился к встрече с ней. И не только сегодня, но и в будущем.

Она окликнула его, решив все-таки узнать, в чем дело. Уоррен повернул голову и холодно спросил:

— Что ты здесь делаешь?

— Ищу тебя.

— Теперь, когда ты меня нашла, возвращайся в постель. Все кончено, Эми.

— Неприятности позади, и мы живы.

— Между нами все кончено.

— Ты не можешь этого хотеть на самом деле. Он встал с кресла и посмотрел ей прямо в глаза, Эми отметила про себя, что он почти ничего не выпил, видимо, занятый своими мыслями.

— Черт возьми, — он возвысил голос, — перестанешь ты наконец надеяться на то, чего не будет никогда? Эми вздрогнула от такого напора.

— Если ты имеешь в виду брак, то я могу без него обойтись.

— Конечно, — хмыкнул он, — и твоя благословенная семья тоже!

Он не ошибался. Ей не позволят жить с ним в грехе.

— Тогда мы останемся любовниками, — предложила она. — Никто не узнает.

— Послушай меня хоть раз внимательно, Эми, — заговорил он медленно и отчетливо. — Я сыт тобой. Тебе больше нечего мне предложить.

Он был намеренно жесток, оскорбляя ее, как и раньше. Но теперь Эми рассвирепела по-настоящему.

— Неужели? — сказала она и, неожиданно вспомнив свой давнишний разговор с Джереми, мгновенно стащила рубашку.

Эми с удовлетворением услышала, как он задохнулся, ведь она была совершенно обнажена.

— Уоррен Андерсон, посмотри в последний раз на то, от чего ты отказываешься.

Уоррен подошел к ней, упал на колени, обнял и уткнулся липом в живот. Раздался какой-то странный звук, казалось, это застонало его сердце.