Дикарь и простушка

Но в глубине души Дункан сомневался, что веселые солнечные зайчики или зеленая травка, если таковая даже и появилась бы в это время года, способны развеять его тоску. Он настроился возненавидеть Саммерс-Глейд и теперь с какой-то угрюмой радостью отдавался этому чувству.

Сэр Генри торопил Дункана, желая добраться до места как можно быстрее, что было несложно, поскольку от постоялого двора, где они заночевали, до поместья было не более двадцати минут езды трусцой. Однако Дункан не собирался знакомиться со своим английским дедом вечером, после целого дня утомительного путешествия. Нужно хорошенько отдохнуть, чтобы при первой встрече держать ухо востро и не думать об ужине и теплой постели. Правда, он не ожидал застать Невилла Теккерея еще в кровати, что несколько охладило его пыл, поскольку молодой шотландец был исполнен воинственного духа и готовился к схватке. Несмотря на зловещий вид, дом был вовсе не заброшен, как втайне надеялся Дункан, наоборот — в комнатах сновали слуги, их хватило бы на десять семейств. Неужели все они тут, чтобы служить дряхлому старику? Не слишком ли их много?

Дункан мысленно одернул себя. По справедливости говоря, дом деда довольно велик, так что лишняя челядь не помешает. Кроме того, англичане в отличие от шотландцев куда более избалованны, а уж о знатных лордах, вроде Невилла Теккерея, и говорить не приходится. Они рады бросать деньги на ветер, нанимая трех лакеев там, где и один справился бы.

Обстановка особняка поражала роскошью. Мебель, насколько мог заметить Дункан, была в старом французском стиле: хрупкая, изящная, с позолотой и изогнутыми ножками, хорошо сохранившаяся, но с таким количеством медальонов и резьбы, что выглядела несколько безвкусно.

Зеркала и картины были заключены в тяжелые позолоченные рамы, на огромных хрустальных люстрах позвякивало столько подвесок, что любой, имевший несчастье засмотреться на них, когда горели все свечи, непременно ослеп бы. В каждой комнате стояли цветы: очевидно, где-то поблизости была оранжерея.

Такого блеска Дункан не ожидал. Судя по серому, исхлестанному ветрами фасаду особняка, старик должен был окружить себя простой, незатейливой тяжелой мебелью, а уж никак не фривольным декором прошлого столетия.

Но с другой стороны, тут не было ничего странного, ведь Невилл действительно жил в прошлом веке и мог привыкнуть к вычурной обстановке, в которой родился и вырос, Дункан ничуть не удивился бы, появись его дед в дурацком пышном парике по моде давно забытых лет.

Он был страшно удивлен, когда высокомерный дворецкий препоручил его заботам младшей горничной, которая, в свою очередь, адресовала его к старшей горничной, и наконец спокойная рассудительная экономка проводила его в спальню. Подумать только: одним гостем занималось сразу четверо слуг! Дункан с трудом сдержал смех, когда экономка почтительно присела перед ним и повела по коридору. Господи, да достаточно было бы всего лишь указать ему дорогу!

Но церемонии на этом не закончились. В спальню впорхнула еще одна служанка, она разожгла огонь в камине. Затем появилась другая, с горячей водой и полотенцами. По ее пятам шествовала третья, с большим блюдом закусок: печенье, колбаски, сладкие пирожки, чайник и кувшинчик с шоколадом. Не прошло и десяти минут, как на пороге возникла четвертая — узнать, не нужно ли чего молодому хозяину.

И в довершение ко всему прямо из воздуха материализовался Уиллис, тощий коротышка средних лет, с редкими каштановыми волосенками и карими глазками-пуговичками, гордо объявивший, что именно ему выпала огромная честь стать камердинером будущего маркиза. И если Дункан посчитал здешнего дворецкого надменным болваном, то теперь обнаружил, что вид у его собственного камердинера еще более спесивый. И чего тут чваниться?

Мактавиш был не настолько невежествен, чтобы не знать, для чего нужны камердинеры. Но он просто потерял дар речи от изумления, когда увидел, как кто-то распаковывает за него чемодан, чемодан, который Уиллис силой отнял у лакея, чтобы лично принести наверх. Не успев прийти в себя, чтобы отослать новоявленного помощника, Дункан услышал удивленное:

— Это юбка, милорд?

— Это килт, болван! — взревел Дункан, багровый от такого оскорбления.

Уиллис же, не теряя хладнокровия, покачал головой, неодобрительно поцокал языком и, тщательно сложив, поместил килт в комод. Дункан молча уставился на него. Мало того что этот тип ничего не смыслит в одежде настоящего шотландского мужчины, так ему еще и нипочем его яростный взрыв?! Ну он ему покажет!