Дикарь и простушка

Дункан нахмурился. Хотелось бы иметь хоть какое-то представление, что мог сообщить про него Арчи во всех тех письмах, что отправлял Невиллу.

— Я не нарушаю обетов… если сам их приношу. Но пока я не дал ни одного. Невилл удивился:

— Разве сэр Генри ничего не сказал о помолвке?

— Почему же, сказал. Он говорил о той помолвке, что заключили вы. Но я тут ни при чем. Неужели вы до сих пор не поняли, лорд Невилл, что имеете дело со взрослым человеком, а не с юнцом, который до сих пор живет по указке старших? Я приехал к вам только из-за того, что не хотел позорить имя матери, давшей клятву. И я женюсь ради Арчи, который просит меня обвенчаться как можно скорее. Но невесту выберу сам. Если ваша леди Офелия придется мне по нраву, я, может, и соединю с ней судьбу, но не собираюсь брать на себя никаких обязательств, пока не увижу ее и не сделаю предложения по своей доброй воле.

— Понятно, — сухо кивнул Невилл. — Ты приехал сюда, заранее настроенный…

— Вы так думаете? Я назвал бы это нескрываемым отвращением к создавшейся ситуации. Кто-нибудь… вы, моя мать. Арчи… обязаны были просветить меня насчет этого чертова обещания задолго до приезда сэра Генри.

С этими словами Дункан круто повернулся и вышел, опасаясь, что может наговорить деду много такого, о чем потом пожалеет. Не стоило выказывать свои искренние чувства. Он слишком поспешил.

Глава 11

Обстановка в Саммерс-Глейд была такой натянутой, что Сабрина при первой же возможности улизнула из дома. Она любила все времена года и даже в самые холодные дни наслаждалась зимними прогулками. Природа как в своем суровом, так и в приветливом обличье не переставала восхищать ее. Сабрина не боялась подставлять лицо дождю, не возражала, если волосы ерошил ветер, а солнце обжигало щеки. В детстве тетки шутили, что она, должно быть, принадлежит к роду фей и где-то потеряла крылья.

Сабрина вскарабкалась на холм, где иногда простаивала целыми часами. До сих пор подходить ближе к Саммерс-Глейд она не осмеливалась, но с удовольствием обозревала открывавшийся отсюда вид на поместье лорда Невилла. Она так часто взбиралась сюда, что знала, каким красивым станет старый дом, когда окружающие его деревья вновь раскинут свои зеленые мантии.

Особняк был и в самом деле необычным, а теперь, когда Сабрина увидела комнаты и обстановку, она просто влюбилась в него. Жаль, что лорд Невилл редко принимает гостей, особенно соседей, которые, подобно Ламбертам, сгорали от любопытства узнать, как живет старый маркиз.

Правда, и то множество людей, что свалились ему на голову сегодня, никем не были приглашены, и теперь только оставалось гадать, захочет ли маркиз устроить что-то вроде приема. Сабрина была готова ко всему, даже к тому, что, вернувшись, застанет теток, укладывающих вещи. Это, впрочем, не слишком ее волновало, хотя она не прочь была посмотреть на знаменитого затворника. Все эти годы они были соседями, но Сабрина ни разу не видела лорда Невилла.

Она не спешила вернуться в особняк и проверить правильность своих предположений. Сабрина добралась до вершины холма, уселась, не заботясь о том, что испачкает плащ, и стала любоваться великолепной панорамой, открывшейся перед ней. Недаром тетки жаловались друзьям и знакомым, что племянница никогда не вырастает из платьиц, потому что всегда ухитряется порвать их или перемазать травой или соком ежевики.

Она действительно была удивительно беспечной в этом отношении, но никогда не придавала значения мнению окружающих о ее внешности. К чему тратить время, прихорашиваясь? Того, чем наградили ее родители, не улучшишь никакими ухищрениями.

Сабрина сняла шляпку и положила рядом. Ветер мгновенно унес бы ее, если бы девушка не держала в руках ленты. Теперь шляпка смешно подпрыгивала на земле, постепенно превращаясь в мятую тряпицу. Сабрина закрыла глаза, ощущая, как ветер подхватывает легкие пряди ее волос и бросает из стороны в сторону. Один особенно непокорный локон пощекотал ей нос, и она, сморщившись, чихнула. Однако совсем не это помешало ей услышать стук копыт. Всадник так быстро оказался на вершине холма, за ее спиной, что едва не раздавил ее, и лишь в последний момент, заметив неожиданное препятствие, натянул поводья. Испуганная лошадь встала на дыбы и кинулась в сторону. Передние копыта опустились на злополучную шляпку. Но Сабрине было не до того. Она покатилась по земле, даже не пытаясь вскочить, что было весьма благоразумно с ее стороны, иначе животное наверняка раздавило бы и ее.