Грозовая любовь

— О, cherie, я очень сожалею. Я не знала о твоих чувствах к Эдриену.

— Но что мне делать? Меньше чем через месяц я уеду.

— Наверное, тебе следует забыть о нем и уехать к отцу, — кротко сказала Джанет.

— Забыть его? Невозможно.

— Это будет лучше всего, Саманта. Знаешь, Эдриен поставил перед собой цель, — начала объяснять Джанет. — Он дал слово не иметь дела с женщинами, пока не достигнет своей цели.

— И что это за цель?

— Быть богатым и респектабельным. Прежде он хотел заниматься юридической практикой. Теперь у него на уме только золото и серебро. Пока он не разбогатеет, он не будет думать о женщинах.

— Трудно ему будет, — заметила Саманта. — А если ему жениться на богатой?

— Он не согласится, пока не разбогатеет. Для него это вопрос чести.

Саманта была раздосадована. Ей хотелось поддержки и ободрения, но она не получила ни того, ни другого.

— Ты считаешь, что я должна отступиться?

— Oui. Для тебя это будет лучше всего.

— Ты совсем не знаешь меня, Джанет, — резко ответила Саманта. — Я никогда не сдаюсь.

Саманта была слишком разочарована и рассержена, чтобы продолжать разговор. Джанет хмуро рассматривала тарелку. Они собирались уходить, когда их остановили слова, произнесенные низким, глубоким голосом.

— О, la senoritas, — сердечно приветствовал их Хэнк. — Рад вас снова видеть!

Саманта кивнула, а Джанет сказала:

— И мы вас, senor Чавес. Мы скучали без вас. И Эдриен тоже.

— Как ваш брат? — вежливо спросил Хэнк. — Нашел он золото?

— Ищет его в долине. — Джанет любезно улыбнулась. — Я уверена, что ему было бы приятно вас увидеть. Может быть, мы все вместе навестим его завтра? Мы ездим к нему каждое утро.

— С удовольствием, — ответил Хэнк. Его глаза смеялись.

— Прекрасно. Увидимся завтра утром у конюшни в девять часов.

После ухода Хэнка Саманта наградила Джанет яростным взглядом.

— Чего ради ты пригласила его? Он же тебе не нравится.

— Но он любезен и так забавен.

— Тебе не следовало приглашать его ехать с нами, — резко заявила Саманта.

— Честно говоря, мне будет спокойнее ехать в долину с мужчиной.

— Я сумею защитить нас сама в случае необходимости, — с негодованием возразила Саманта.

— Но защищаться вовсе не женское дело, cherie. Кроме того, я, видимо, останусь с Эдриеном и не буду ездить каждый день.

— Спать в палатке? Это нелепо, Джанет! И очень неудобно.

— Мне так будет лучше. Не так страшно. — Затем она добавила:

— Может быть, я не останусь там, если удастся уговорить твоего друга сопровождать нас каждый день, конечно, до тех пор, пока он будет в Элизабеттауне.

— Хэнк Чавес не мой друг! — с негодованием сказала Саманта. — Можешь ехать с ним завтра. Я не желаю его видеть.

— Нет, нет, одна я с ним не поеду.

— Ты же говорила, что с ним будешь в безопасности, — уколола Саманта.

— Но только вместе с тобой. Ты должна ехать. Эдриен будет скучать без тебя.

Против этого аргумента Саманта не нашла возражения. Во всяком случае, с Хэнком Чавесом вела она себя глупо. Конечно, он охладел к ней. Хэнк не пытался найти ее после приезда в Элизабеттаун, а сегодняшняя встреча — случайность.

— Придется мне поехать с тобой, — сказала Саманта, когда они встали из-за стола. — Между прочим, — добавила она не без ехидства, — Эдриен, возможно, будет ревновать, увидев меня вместе с мистером Чавесом.

Джанет вздохнула. Бедная Саманта. Если бы она знала, что все ее усилия тщетны. Ради блага Саманты она надеялась, что Хэнк Чавес проявит достаточно пылкости, чтобы заставить ее забыть об Эдриене, потому что партнером в любви Эдриен не станет никогда.

Глава 10

Элизабеттаун не затихал никогда. С раннего утра в городе царило оживление, продолжавшееся ночь напролет в салунах и карточных клубах. Для карт и выпивки предприимчивые люди поставили огромные палатки, в которых из карманов золотоискателей выкачивались деньги.

В это утро Саманта проснулась раньше обычного и решила заняться своей внешностью. Она делала это дольше обычного и дважды вымыла голову особым розовым мылом. Потом она долго расчесывала волосы, пока в них не стали потрескивать искры. Саманта так искусно их заколола, что кроме двух завитков на лбу, ни одна прядь наружу не выбивалась. Примерив дерзкую шляпу бежевого цвета с узкими полями, она поняла, что эффект будет ошеломляющим. Шляпа с шестью темно-зелеными лентами, опускающимися с нее до самой талии, прекрасно подходила к лучшему из двух ее платьев для верховой езды. Оно было сшито на Востоке из темно-зеленого бархата специально для езды в дамском седле. Дамское седло Саманте не нравилось, но она была вынуждена пользоваться им, потому что леди не садятся на лошадь по-мужски.