Пекло

— Вернешься в Сидней?

— Да.

— Я пришлю тебе открытку с Барбадоса.

— Ли…

Она не знала, как сказать о том, что мучило ее.

— Ну же.

— Те парни, с которыми ты, ну… разговаривал, когда пытался найти маму… Я слышала… один был… ножом… Его внутренности…

Джорджия смотрела на стопку журналов. Она услышала, как он вздохнул.

— Послушай, это легенда. Признаю, отвратительная легенда. А началось все в Китае. Я наткнулся на человека из синдиката «Дракон», только что застрелившего члена банды «Красный бамбук», который как раз и вспорол ему живот. Я попытался ему помочь, а тут нагрянули Чены. Они решили, что я пытаю его, так как хочу получить информацию, ведь я тоже считался членом банды, и я не стал ничего отрицать. Потом я рассказал эту историю еще кое-кому, и с тех пор мне стоило только показать нож, как я получал ответы на все свои вопросы.

— Нечего и говорить, — продолжал Ли, — что парни, которых я допрашивал, потом молчали. Они боялись возмездия, но не от меня, а от своих же, которым не понравилась бы их болтливость.

— А в Каирнсе?

— Он на чем-то попался. — На мгновенно посерьезневшем лице Ли появилась некая отрешенность. — Обычно мы доверяем друг другу, вот начальство и решило, что он ненадежен. И его убили, но так, чтобы походило на мой «почерк».

Услышав шаги, Джорджия обернулась и увидела Джилл Ходжес в белой униформе, которая пришла сделать Ли перевязку.

Джорджия сказала, что еще навестит его попозже, и он поднял руку, сказав на прощание:

— Приходи обязательно.

Она пожала ему руку, никак не ожидая того, что за этим последует. Он поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь, после чего согнул ей пальцы, как будто закрыв ладонь от посторонних глаз.

И тотчас Джорджии пришло в голову, что никогда еще ни один жест мужчины не вызывал в ней такой приступ страсти, какой теперь сотрясал ее тело.

Ли отпустил ее руку:

— Я не прощаюсь.

Джорджии не хотелось уходить, но Джилл Ходжес уже стояла возле кровати и спрашивала, как себя чувствует ее пациент и не нужно ли ему болеутоляющее, поэтому Джорджия на ватных ногах поплелась к двери, все еще ощущая его поцелуй на ладони. Когда же она вышла в коридор, Ли крикнул ей вслед:

— Машина в твоем полном распоряжении, поняла?

41

Джорджии потребовалось некоторое время, чтобы унять разбушевавшиеся чувства. То и дело поглядывая на ладонь, она никак не могла поверить, что один-единственный поцелуй вызвал в ней такой взрыв. Нервы все еще были напряжены, сердце стучало как барабан, стоило ей подумать о нем.

Мама говорила не переставая, пока Джорджия везла ее обратно в город. Постепенно к ней вернулось самообладание, и кровь побежала спокойнее в жилах. Высадив Линетт возле «Националя», Джорджия поняла, что пришла в себя после пережитого шока, и направилась на стоянку в Ки-Бич. По пути она попробовала позвонить Крису Чеуну, но ей сказали, что он ушел и будет только завтра. Передать она ничего не просила, сказав, что перезвонит.

Решив сварить кофе, Джорджия перешла в кухоньку и рядом с чайником увидела клочок бумаги, который в ярости разрисовала после переговоров с иммиграционным департаментом — детское изображение человека на виселице. Боже, как же она могла забыть…

Джорджия схватила мобильник Ли и набрала номер. После второго гудка откликнулся Зед.

— Здравствуйте, это Джорджия. Я звонила вам по поводу семьи Чжун.

Повисла тяжелая тишина.

— Зед?

— Я пытался найти вас, — проговорил он еле слышно. — Ваш телефон не отвечал. Это было ужасно. Куда вы подевались? Прошло больше недели.

— Прошу прощения. Так получилось. Послушайте, у Пола есть шанс остаться в Австралии?

Зед опять замолчал. Джорджия слышала его дыхание.

— Извините, у меня плохие новости. Очень плохие.

Джорджия прижалась лбом к пластиковой вытяжке над плитой. Пожалуйста, не надо.

— Мне не удалось предотвратить депортацию Пола. Извините. Он покинул страну в конце недели. — У Зеда дрогнул голос. — У меня друзья в Пекине. Они позвонили сегодня утром. Пола арестовали в аэропорту. Суда не было. Мои друзья сказали… — Зед судорожно сглотнул слюну. — Его казнили два дня назад. Расстреляли.

Джорджия не удивилась, но на нее напал ступор. В точности так же было, когда она узнала о смерти Тома. Она закрыла глаза, чтобы не дать пролиться слезам. Пол умер, когда она спала у Маргарет. Пока она наслаждалась прохладными чистыми простынями, слушая приглушенные голоса, которые усыпили ее. Пола казнили. Рядом не было жены, чтобы утешить его, не было дочери, он умер, мечтая о свободе.