Пекло

— Что сделал ее отец?

В первый раз они по-настоящему увидели друг друга. Кожа у него была вся в складках, не молодая, и нос свернут на сторону. От правого глаза к уголку рта шел шрам, словно его поцарапала большая кошка.

— Нет. Это останется со мной. Я обещал. Спрашивай о другом, если есть о чем.

Джорджия перевела взгляд на песчаный берег реки и неподвижные торпеды — существа, бог знает когда появившиеся на свет.

— Ладно, — согласилась Джорджия. — Что привело ее сюда? К тебе и крокодилам?

— Она хотела творить добро. — Он посмотрел куда-то вдаль мимо Джорджии. — Похоже, взяла на себя ответственность за то, что совершил ее отец. Она пыталась объяснить мне, как жить с этим в Китае, ведь ее отец обесчестил семью. Неважно, что я говорил, желая ее успокоить. Она хотела все поправить, совершить нечто невероятно хорошее, чтобы оно перевесило все плохое. Так сказать, уравновесить семейные весы.

Джорджия вспомнила Джейсона Чена и его отца и подумала: вряд ли эти знают, что такое стыд, хотя и живут в бесчестье.

Она помолчала.

— Швед, расскажи мне о хорошем. Над чем Сьюзи работала? Пожалуйста.

Он немного подумал, потом произнес неторопливо:

— Она никогда не говорила ничего такого, о чем можно было бы рассказать. Просто просила меня немного подождать.

Джорджия посмотрела на берег, где лежала торпеда толщиной с мусорный бак и открытой пастью.

— Ого! Это и есть Беззубый?

— Нет. Слишком маленький.

Ничего себе маленький, подумала Джорджия.

— Наша Сьюзи хотела вылечить все человечество. — Он немного повернул рычаг, чтобы их не отнесло течением. — Она услышала о каком-то парне, который обосновался тут и работал над новым антибиотиком. Если крокодил укусит человека и он спасется, то все равно больше двух недель не протянет, умрет от гангрены.

Джорджия встрепенулась. Тилли. Серое лицо, жуткая вонь, разлагающаяся плоть.

— Сьюзи работала с крокодилами, желая понять, почему крокодил, у которого другой крокодил отгрыз ногу, не умирает за неделю, подобно людям? У них иммунная система работает намного лучше нашей. Сьюзи была убеждена, что получит от крокодилов чудесное лекарство.

Тилли через сорок два часа была практически здорова.

— Сьюзи считала, что нашла это лекарство уже два года назад, и проводила последние испытания вместе со своим братом. Он большой человек, и у него отличная лаборатория. В ближайшее время она собиралась представить антибиотик на суд медицинской общественности. — Швед помрачнел. — И вот ее нет.

У Джорджии быстро-быстро забилось сердце:

— Ее брат? Ты говоришь о Минцзюне?

— О Джоне, — поправил ее Швед. — О Джоне Мине. Он тоже подправил свое имя, чтобы его было легче произносить.

— А ты знаешь, где теперь Джон Мин?

— Знаю. Он в таком месте… — Швед нахмурился. — Вроде оно называется Таллаву… Тала что-то. Я помню «Тала». Она говорила, что это великолепный пригород. Об этом я тоже должен был молчать, — добавил он.

— У тебя нет номера его телефона? Адреса? Ну чего-нибудь?

— Нет. Извини.

— Если вспомнишь название пригорода…

— Да, я обязательно тебе сообщу. — Он помрачнел. — Надеюсь, Сьюзи передала кому-нибудь данные о своем открытии, ведь она держала их в строгом секрете. Насколько мне известно, о них знали, не считая ее брата, лишь сама Сьюзи да я с крокодилами.

Наверное, он прав. Роберт из аптеки сказал, что она занималась исследованиями крокодильей сыворотки. Вряд ли он был посвящен в ее тайну. А вот Юмуру…

Краем глаза Джорджия наблюдала за полетом через реку большой цапли, тяжеловесностью напоминавшей бомбардировщик. Подумав немного, она спросила:

— Ты знаешь Ли Денхэма?

Швед отвернулся, следя за перемещениями маленького крокодила, который в конце концов скрылся в темной реке. Потом покачал головой.

— А как она брала кровь у диких крокодилов?

— Это было трудно. — Швед усмехнулся, показав два ряда белых зубов, которые выглядели достаточно крепкими, чтобы без труда разгрызть ружье. — Мы пользовались гарпуном, который может пробить крокодилью чешую, но не проходит слишком глубоко, а потом играли с крокодилом, пока он не выдыхался. Затем брали ровно столько крови, чтобы ему не повредить. Прочно перевязывали пасть и вытаскивали на берег, а там дело техники.

Босой ногой он толкнул зонтик.

— Наше секретное оружие. Когда наступало время отпускать крокодила, кто-нибудь ударял его по глазам зонтиком, чтобы он закрыл их — с закрытыми глазами они и на миллиметр не сдвинутся, — а другой быстро развязывал веревку. А потом мы драпали что было мочи.