Женщина-воин

Нет, он не поймает ее! Про «полное» повиновение речи не было!

— В этой комнате — да.

— Так вот в чем состоит ее служба проигравшего в поединке! — сказал Лоуден. Это открытие почему-то улучшило его настроение. Он даже хихикнул. — Тебе надо было сразу сказать мне об этом, шодан! Значит, за поведение этой женщины отвечать тебе!

— Почему это так радует его? — удивилась Тедра.

Чаллен тоже улыбнулся: теперь ему стала ясна причина прежнего раздражения Лоудена.

— Он думал, что ты подпадаешь под его ответственность. Понимаешь, он управляет всеми женщинами в доме.

— Управляет?

— Следит за их поведением.

— А, мастер кнута? Так вот что такое «дядя»!

При этих словах Тедры оба воина как-то странно взглянули на нее. Она подумала, что им не понравился ее насмешливый тон, но вопрос Чаллена показал, что дело не в этом.

— Разве ты не знаешь слова «дядя»?

— Я выучила это слово, но мне неясно, что оно означает. У нас на Кистране нет подобных вещей. Это тот же случай, что и с животными, и с названиями блюд — я тебе уже объясняла. Есть множество слов, которых я не пойму, пока не увижу, с чем их можно сравнить…

Но Чаллен отказывался понимать:

— У вас что, не бывает дядей? Как же в таком случае ты называешь брата отца?

— Кого-кого? Погоди-ка! Ты говоришь о родственниках?

— Ну конечно! Семья, родственники, родня!

— Все, все, я поняла, о чем речь! Но не смотри на меня так, будто я должна была понять все сразу! Говорю тебе, у нас на Кистране нет ничего подобного! Правда, теперь я вспомнила, что на одном из уроков истории мы проходили эту тему.

Похоже, ни один из двоих не поверил ее словам, и Лоуден подтвердил это:

— Я ухожу, шодан! От непонятных речей этой женщины у меня разболелась голова.

Как только за ним закрылась дверь, Тедра фыркнула:

— Мне казалось, я отлично говорю по-шакаански. Что же непонятного в моих речах?

— У него, в отличие от меня, не было возможности поупражняться в расшифровке твоих слов. Но то, что ты сейчас сказала, женщина, лишено смысла. Люди не могут выжить без семьи!

— Прекрасно могут! Это лишь одно из множества различий между нашими планетами. Но я знаю, ты не хочешь слышать о таких различиях, так что не буду утомлять тебя объяснениями! Я приберегу подробности для того шодана, который найдет их интересными.

Тедра поспешно отвернулась, заметив досаду во взгляде воина, и громко расхохоталась. О, какая тонкая месть! Варвар умирает от любопытства узнать подробности, но он не станет спрашивать! И не потому, что поддерживает своего дядю Лоудена, который намеренно ушел от разговора.

Дядя — подумать только! У Чаллена, наверное, есть и родители, а может, были. Возможно даже, братья и сестры. Этого следовало ожидать от столь примитивного общества. Тедре самой хотелось задать воину несколько вопросов. Но она весьма эффектно закрыла тему и не будет больше ничего спрашивать.

Она не стала зацикливаться на мысли об утраченной возможности и решила отвлечься на осмотр своих новых спальных апартаментов. А они были более чем впечатляющи. Размеры комнаты повергли Тедру в трепет: одно это помещение, в котором шодан только спал, было в два раза больше всего ее нового дома! Конечно, здесь отсутствовали выдвижные стены, которые делили бы спальню на несколько секций различного назначения. Что она видела перед собой, тем только и можно было пользоваться. Но ей все это определенно нравилось.

Так же как и нижний вестибюль при входе, комната была наполнена светом и воздухом. Вдоль одной стены шел длинный ряд высоких закругленных окон, вдоль другой — ряд еще более высоких арок, выходящих на балкон-сад. Подвешенные над арками белые шторы колыхались от нежных дуновений ветерка, сливаясь с белыми в серебряных прожилках мраморными стенами. Пол спальни устилал опять-таки голубой мягкий ковер, на котором стояли громадная кровать, низкие кушетки без спинок, вокруг большого довольно низкого круглого стола, сделанного из какого-то тщательно отполированного темного дерева. Посередине комнаты возвышалась причудливая вещь добрых десяти футов в окружности, предназначавшаяся, очевидно, только для красоты, поскольку на ней ничего не было.

Вдоль третьей стены стояло множество больших резных тумб из того же темного дерева, обитых сверху такой же белой тканью, что и кушетки. Это делало их пригодными для сидения. Отсутствие кресел бросалось в глаза, но перед двумя открытыми окнами стояло еще несколько кушеток, а рядом небольшие столики. Тедра предположила, что они служили стойками для гаальских камней.