Любовь и ветер

— Родриго, вы очень хороший. Но я не могу отнестись к вашим словам всерьез и уверена, что вы сами тоже.

— Вы мне не верите? Я мечтаю отдать вам свое сердце. Я мечтаю…

Вдруг он обнял ее. Поцелуй его был страстным, не желанным, но и не противным. В голове Джесси вертелась лишь одна мысль: я замужем, и никто, кроме Чейза, не должен целовать меня. Она вдруг поняла, что думала только о Чейзе в тот момент, когда другой мужчина, не менее красивый, целовал ее.

Она отвернулась, хотела упрекнуть Родриго, но слова вдруг застряли в горле. В дверях стоял Чейз. Она никогда не видела его таким.

— Вот о чем я мечтал, любовь моя, — говорил Родриго, не замечая Чейза. — Об этом и о еще большем, когда мы поженимся.

— Родриго, прекратите! — сказала Джесси, кивнув в сторону Чейза. — Вы позволили себе слишком много. Я замужем, и теперь мне предстоит объясняться с мужем.

— Так вы скажете ему? Это же замечательно!

— Но я не собираюсь оставлять его. Между прочим, он сейчас стоит за вашей спиной.

Родриго резко повернулся и покраснел как рак. Джесси благодарила судьбу за то, что Чейз не понимает испанского.

— А теперь идите, Родриго. Похоже, сейчас произойдет еще одна ссора.

Родриго нехотя повиновался. Он не мог взглянуть Чейзу в глаза и осторожно обошел его на пути к выходу. Что он мог сказать в свое оправдание? Прекрасная встреча кузенов!

— Почему бы тебе не закрыть дверь, — нервно предложила Джесси после невероятно затянувшегося молчания, за время которого Чейз даже не шелохнулся.

Он медленно закрыл дверь и прошел в комнату.

— Поправь меня, если я ошибаюсь. Но не ты ли недавно предупреждала меня, что убьешь меня, если я проявлю интерес к другой женщине?

— Ты не понял, Чейз, — торопливо заговорила она.

— Нет, понял. Все ясно — это мне все запрещено! Ты же полностью свободна и насмехаешься над нашими взаимными клятвами.

— Я не насмехаюсь. В конце концов ты выслушаешь меня?

— Обязательно. Это довольно интересно. Джесси упрямо выдвинула вперед подбородок.

— Понимаешь, у тебя нет никаких оснований сердиться. — Она нервно подняла руку к горлу. — Я вовсе не хотела, чтобы он меня обнимал.

— И ты, разумеется, не поощряла его.

— Дело в том, что он уверен, что любит меня. Я удивилась не меньше, чем ты.

— Удивление — это не то чувство, которое я испытываю сейчас, Джесси, — прорычал Чейз.

— А что я могла поделать? — сердито заговорила она. — Он слышал, как мы спорили, и решил, что у нас не все благополучно. Иначе он бы не пришел сюда. Он признался мне в своих чувствах и поцеловал, доказывая свою искренность. А в это время ты и вошел. Я не отношусь к нему всерьез. И я объяснила, что не могу серьезно относиться к его словам.

— Неужели? А что бы ты сказала ему, если бы я не вошел, Джесси?

— Как ты смеешь!

— Как! — взорвался Чейз. — Я скажу тебе, как! Стоит на секунду отвернуться, как тут же очередная жертва любви падает к твоим ногам. Сначала пастух, который потом мстит за твой отказ. Потом воин сиу, готовый убить за тебя любого! Храбрый шайен почитает за благо умереть, защищая тебя. А теперь — мой испанский кузен.

— Ты негодяй! — взорвалась Джесси. — Если ты чем-то недоволен, не срывай зло на мне!

— Это я сделаю в другой раз.

— Нет, не сделаешь! — закричала Джесси. — Ты не посмеешь так обращаться со мной в моем положении. Уходи отсюда. Ищи себе другую комнату. Эта занята.

Глава 46

Родриго остановил экипаж и отвязал лошадей, на которых они должны были продолжить путешествие. У Джесси была самая спокойная лошадь дона Карлоса, а у Родриго — самая красивая — испано-арабской породы. Как соскучилась Джесси по своему любимому Блэк Стару, который вместе с Голден Родом ждет ее в Чикаго! Хотя у нее была очень послушная лошадь, она знала, что в ее положении нельзя ехать верхом. Ей вообще не следовало выходить из дома. Но отношения с Чейзом стали такими напряженными, что она почувствовала — им надо побыть вдали друг от друга.

Итак, она на пути в Ронду, где Родриго собирается продемонстрировать публике свое мастерство матадора. Все это было бы не так плохо, если бы дорога в Ронду не оказалась столь непроходимой для повозки. Она больше годилась для легендарных андалузских бандитов, которые превратили Ронду в свою мощную крепость во время восстания против Фердинанда и Изабеллы. Узкую тропу было легче охранять, но чертовски трудно ехать по ней женщине на сносях.