И только сердце знает (том 2)

— Не отвлекайся от темы, Рейна.

Она еще больше взвилась, увидев, что по какой-то непонятной ей причине он невероятно забавляется происходящим. Хотя он и не зашел так далеко, чтобы откровенно улыбнуться, однако несложно было заметить, что он с большим трудом сдерживается.

— Отлично, милорд. Просто замечательно! — в негодовании произнесла она. — Итак, мы говорили о вашем отце, я полагаю? Могу я сказать ему, что вы присоединитесь к нам через некоторое время?

Он опять нахмурился, и наступила очередь Рейны торжествовать.

— Это будет ложью, леди. Вы пригласили его, вы с ним и обедайте.

— Как вам будет угодно, — сказала она, спускаясь по лестнице. — Ваше присутствие вовсе и не обязательно для того, чтобы я удовлетворила свое любопытство сполна.

С этими словами она бросилась вниз, перепрыгивая через несколько ступенек и рискуя сломать себе шею.

— Рейна! Вернись!

Она не стала отвечать ему, слишком торопясь поскорее унести ноги, ибо не была все же уверена, что он и на этот раз не бросится ей вслед. Ей уже не хотелось смеяться, однако она чувствовала необыкновенное удовлетворение от того, что сейчас лишила его возможности отыграться. Она заплатит за все сполна, но позже, Рейна прекрасно знала об этом, ибо, раз пообещав наказать ее, он ряд ли об этом забудет, но она решила, что это случится позже, тогда она об этом и побеспокоится.

Глава 38

Разрываясь между необходимостью отдать слугам последние указания в отношении обеда и решением проблем госпожи Хилари, возникших из-за того, что сэр Серл, упорно настаивая на том, что уже совершенно здоров, напрочь отказывался остаться в постели еще хоть на день, Рейна так и не успела спуститься к отцу Ранульфа, прежде чем увидела, как сам Ранульф торопливо сбегает по лестнице, на ходу застегивая пояс. Она и представить себе не могла, что он поступит так в ответ на тот вызов, что звучал в ее последней фразе, и в какой-то момент у нее даже возникло острое желание пуститься наутек, ибо Рейна подумала, что ярость его была настолько велика, что он спустился вниз специально для того, чтобы незамедлительно наказать ее. Однако Ранульф, едва заметив Рейну возле комнаты Серла, мгновенно успокоился, решив, видимо, что она не успела еще переговорить с его отцом. Он оглядел зал, пытаясь отыскать гостя, и наконец обнаружил его возле камина, занятого разговором с воспитанницами Рейны.

Рейна, прикусив губу от волнения, наблюдала за той невероятной борьбой болезненных эмоций и каких-то других чувств, природу которых она даже не могла определить, переживаемых Ранульфом. Он стоял неподвижно, пристально всматриваясь в отца, и Рейна почувствовала укол совести за то, что была настолько равнодушна к нему, осмелившись даже насмехаться над его переживаниями. Несомненно, на этот раз она честно заслужила наказание. Она не представляла себе, что должен был испытывать человек, ненавидящий своего собственного отца, однако догадывалась, что это было нелегко — идти против зова крови.

Когда Рейна заметила, как сжался Ранульф, она поняла, что его отец наконец-то заметил их. Он поднял голову и поднялся со своего стула, чтобы направиться навстречу сыну. Лицо его сияло от удовольствия, скорее даже от какого-то неземного блаженства. А Ранульф все еще стоял, не отрывая пристального взгляда от фигуры отца, ни один мускул его не дрогнул в ожидании встречи.

Чуть дыша Рейна направилась к Ранульфу, надеясь, что ее присутствие поможет предотвратить столкновение, однако это была лишь робкая надежда. Эти двое мужчин, казалось, и не подозревали о том, что находились в зале не одни, и у каждого на то были свои собственные причины. Однако за ними наблюдали все, очарованно рассматривая двух великанов такого невероятного сложения ж так невероятно похожих друг на друга. Возможно, именно поэтому и не сказал Ранульф отцу того, что не стал бы сдерживать, окажись они в этот момент наедине.

Ранульф выдержал сердечные объятия, однако не ответил отцу тем же, но тот, казалось, даже не замечал холодности сына, а если и заметил, то это не особенно испортило его настроение.

— Клянусь святым распятием, Ранульф, я рад, что ты наконец свил себе гнездышко, да еще такое отличное гнездышко!

— Неужели? Вы что думали, что я всю свою жизнь буду наниматься на службу к чужим людям?

— Вовсе нет. Я знал, что ты претендуешь на гораздо большее, чем участь наемника. Да и разве могло бы быть наоборот, когда ты так похож на меня? Но что меня особенно радует, так это то, что ты превзошел все мои ожидания. И как только тебе удалось все так удачно проделать?