Бесприютный

Луи откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Значит, того убийцу так и не поймали. Может, это была женщина? Но есть человек, который его видел. Кондитер не смог описать убийцу, но он видел, как тот двигался, бежал. А это было очень важно.

Надо срочно повидаться с этим человеком. Подперев рукой подбородок, Луи долго смотрел на лицо Клер Отисье. И неожиданно уснул, уронив голову на стол.

Глава 31

Утром, еще плохо соображая, Луи остановил машину на теневой стороне улицы Шаль. Было половина одиннадцатого, солнце сильно припекало. Луи прихватил с собой пульверизатор, чтобы время от времени опрыскивать Бюфо, взял папку с делом об убийстве в Невере, сунул жабу в карман пиджака и пересек кусочек голого сада, который Марк на средневековый манер называл пустошью. Он постучался в дверь Гнилой лачуги, но ему никто не ответил. Отступив к ограде, он свистнул. В форточке верхнего этажа под шиферной крышей показалась голова Вандузлера-старшего.

– А! Немец! – крикнул старый сыщик сверху. – Дверь открыта, толкай и заходи.

Луи покачал головой, вернулся к двери и вошел. Вандузлер-старший крикнул ему, что Святой Марк пошел убираться и вернется в одиннадцать, Святой Лука на уроке в школе – да сжалится Господь над учениками, – а Святой Матфей был в погребе, ты знаешь с кем и еще кое с кем.

– Чего это они туда забрались? – крикнул в ответ Луи.

– Куски кремния склеивают! – сказал старик и закрыл дверь.

Луи в задумчивости устало спустился по маленькой винтовой лестнице, от которой пахло влажной пробкой. В сводчатом помещении погреба, между стеллажами, заставленными инструментами, телефонными справочниками и ящиками для вина, над ярко освещенным длинным столом, где поблескивали сотни мелких кусков кремния, стоял Матиас. Луи впервые попал сюда, он не знал, что Матиас устроил для себя это логово под землей. Рядом с ним стоял Клеман и внимательно рассматривал осколок кремния, трогая языком отросшую бороду и хмуря брови. Марта сидела на высоком «художническом» табурете, прислонясь к бутылкам, что-то бормотала себе под нос, курила сигару и разгадывала кроссворд.

– А, Людвиг, – сказала она, – ты как раз вовремя. Слово из одиннадцати букв, в середине «е».

– «Королевство», – подсказал Матиас, не отрываясь от работы.

Немного ошеломленный, Луи спросил себя, понимает ли кто-нибудь в этом доме серьезность положения. Матиас протянул ему руку, поздоровался с беззаботной улыбкой и снова принялся за работу. Если Луи правильно понял, их труд состоял в том, чтобы склеить большой кусок кремния, который древний человек умудрился расколоть на сотню осколков. Матиас перебирал, примерял и откладывал части одну за другой с поразительной быстротой, а Клеман неуклюже пытался соединить два осколка.

– Дай-ка посмотреть, – сказал ему Матиас.

Клеман показал, что у него получилось.

– Хорошо, – кивнул Матиас, – можешь клеить дальше. Возьми скотч, только не очень длинный.

Великий охотник-собиратель посмотрел на Луи и улыбнулся.

– Воке очень способный, – сказал он. – У него зоркий глаз. А склеивать куски кремния очень даже непросто.

– И сколько лет этим камням? – из вежливости спросил Луи.

– Двенадцать тысяч лет.

Луи кивнул, подумав, что доставать фотографию убитой женщины в палеолитической берлоге Матиаса было как-то неловко. Лучше увести отсюда Клемана.

Они вместе поднялись на первый этаж и сели за большой деревянный стол в комнате, ставни были по-прежнему закрыты.

– Тебе здесь нравится? – спросил Луи.

– Вчера кто-то постучал в дверь, и все забеспокоились лично обо мне, – похвастался Клеман.

– То есть к вам кто-то приходил? – встревожился Луи.

Клеман серьезно кивнул, пристально глядя на Луи тусклыми глазами.

– Очень надолго приходила какая-то женщина, – подтвердил он, – но я спустился с Матиасом в погреб. Мне было грустно от скуки, и Матиас дал мне склеивать разбитые камни. Это человек разбил камни на куски, еще задолго до моего собственного рождения. Очень важно их склеить, что касается сведений о них. Вечером, после омлета, я играл в карты со стариком, потому что телевизора тут нет. А женщина была на галерее.

– Ты думал об этих женщинах? Об убийствах?

– Да нет. А может, и думал, не помню уже.

В это время вошел Марк с кипой рубашек в руке и рассеянно поздоровался.

– Голова болит, – сказал он, проходя мимо, – наверное, вчерашний коньяк. Я сварю крепкий кофе.