Вражда и любовь

Глава 11

Только через шесть дней Шийна выяснила, куда она попала. Шесть дней сидела она взаперти в комнате Колина. И знала всего лишь его имя, не больше. Однако Шийна была упрямая девушка.

— Колин, ты это всерьез? Ты утверждаешь, что твой брат провел весь день у себя в комнате со своей любовницей? И даже не выходил поесть?

— Она у него новенькая, — втолковывал Шийне Колии. — С новыми женщинами он часто поступает так.

— Чему еще должна я верить? То он занят, то его нигде не нашли, то он сердится, то еще что-нибудь. И все это время ты держишь меня взаперти. Я больше не выдержу!

— Шийна, ну пожалуйста…

— Нет, хватит извинений! Я согласилась дать тебе время, потому что хотела уехать отсюда с миром, без скандала. Но ты все откладываешь и откладываешь. Вот уже шесть дней!

— Я сказал ему, что намерен жениться, — защищался Колин.

— Но ты не сказал ему обо мне, о том, что я здесь. Когда он спросил, какое сватовство затевается, ты ему не ответил.

— Он просто не готов услышать, что никакого сватовства не будет. Для этого надо, чтобы он был в хорошем настроении.

— Значит, я должна ждать, пока у твоего брата переменится настроение? На самом деле ты просто боишься его ответа. Ты зашел слишком далеко, Колин, и пользуешься любым предлогом, чтобы не говорить с братом напрямую.

— Я не вынесу, если он скажет, что я не могу жениться на тебе, понурив голову, сказал Колин.

— А как ты вынесешь мой отказ? — спросила она, впрочем, вполне беззлобно и даже сочувственно.

— Женщины переменчивы, — возразил он. — Всем известно, что они часто меняют свои решения. Меня беспокоишь не ты, а мой брат.

— Переменчивы! Кто наговорил тебе такой чепухи? Нет-нет, можешь не отвечать, — сухо предупредила Шийна его слова. — Конечно же, твой дорогой, любимый братец!

Колин расхохотался.

— Никогда не слыхал, чтобы его так называли!

— Он так ужасен?

— Бывает. Маккиннионы вообще славятся своим бешеным норовом, а Джейми всех перещеголяет.

— Маккиннион?!

— Что с тобой?

Шийна смертельно побледнела.

— Ты — Маккиннион? А Джеймс — глава клана Маккиннионов?

Колин был по-настоящему встревожен видом Шийны.

— Что случилось, Шийна? Я же говорил тебе, кто я такой.

— Ты не говорил!

— Говорил. Должен был сказать. А чего ты так испугалась?

— Немыслимо! — Шийна вдруг стала истерически смеяться.

Бедный Колин не знал, как быть, но когда девушка метнулась к двери, бросился следом за ней. Он схватил ее за руку, и Шийна дико вскрикнула:

— Не смей меня трогать!

Он дал ей пощечину, прозвучавшую точно удар хлыста. Шийна замерла на секунду, потом глаза ее вспыхнули, и она залепила Колину столь же звучную оплеуху — Колин был потрясен. Он отступил на шаг, держась за щеку.

— Ты меня ударила!

— Ты первый дал мне пощечину. Не желаю их получать ни от тебя и ни от кого другого!

— Но ты… ударила меня!

— Да, и у меня была на то причина. А с какой стати ты ударил меня?

— Ты вела себя как помешанная. Я хотел успокоить тебя.

— Может, я и вела себя так, — вздохнула Шийна; разум ее прояснился, паника отпустила, — но ты вдвое больше меня и не смеешь поднимать на меня руку. И я больше не желаю оставаться здесь!

Последние слова она почти выкрикнула.

— Да, ты права, — неожиданно робким голосом проговорил Колин, немало удивив Шийну. — Нехорошо с моей стороны затягивать дело и держать тебя здесь словно узницу. Прости. Я все улажу сегодня же вечером, даю слово.

— А почему не сейчас?

— Я должен уехать ненадолго, надо вернуть лошадей, которых угнали прошлой ночью.

— Ты имеешь в виду, что отправляешься в набег? Сегодня?

— Да. Но как только вернусь, все улажу.

— Ты даешь слово, Колин?

Он кивнул и повернулся уходить. Возле самой двери остановился и с растерянным видом потер щеку.

— Никогда еще не получал пощечин от девушек.

— Значит, давно пора было, потому что ты самая упрямая скотина, каких мне довелось видеть.

— А ты храбрая, — усмехнулся Колин. — Еще ни один Маккиннион не получал сдачи от женщины. А если бы нашлась такая, ее отлупили бы на славу.

— Именно этого должна ожидать твоя жена?

— Ох, Шийна, да я тебя и пальцем не трону!

— Конечно, не тронешь, — язвительно согласилась Шийна.

— Дай мне этот единственный и последний день, и не будем препираться, ладно? — попросил Колин.