Любят только раз

— Лишь таким образом я могу с ней увидеться, — сказал Николас. — Вчера меня до нее не допустили.

— Ну конечно, это же неприлично. Она должна быть уже в постели.

— Разве твоя кузина слушается приказов? — наигранно удивился Николас, — Я думал, она тут всеми командует.

— О, вижу, тебя это задевает, только не знаю почему. Она настоящее сокровище, лучше не бывает.

— Я предпочел бы сам выбрать невесту, не люблю, когда меня принуждают. Дерек ухмыльнулся:

— Да, слышал, какой поднялся из-за тебя переполох. Я даже не поверил, когда мне рассказали, что ты сдался. Я же знаю твою гордость и независимость.

— Перестань нести чушь, Дерек. — холодно сказал Николас. — А ты, кстати, что здесь делаешь?

— Кузина Клэр и я едем с вами. Это приказ дяди Эдварда. Неужели ты решил, что вас оставят наедине? До свадьбы — никаких проделок.

Николас нахмурился:

— Черт возьми, какая теперь разница? По слухам, я уже спал с ней.

— Никто этому не верит, Николас, во всяком случае, в нашей семье.

— Кроме твоего дяди Энтони?

— Бог знает, что у него на уме, — помрачнел Дерек. — Лучше будь с ним поосторожнее. Они очень дружны, он и твоя невеста.

— Она его любимая племянница?

— Даже больше. Дядя Энтони всего на три года моложе тети Мелиссы. Когда она умерла, ему было всего семнадцать и ее дочь заменила ему сестру. То же можно сказать о моих дядюшках и моем отце. Но дядя Тонн, младший из них, был Регине как брат. Ты не поверишь, но, когда он переехал в Лондон, между ним и моим отцом начались ссоры. Старик не позволял ему брать Регину к себе. — Дерек усмехнулся. — Отец сдался только потому, что его упросила Регина, а ей ни в чем не отказывают.

Николас хмыкнул. Похоже, Регину здорово избаловали.

— Почему я не видел ее в Гаверстоне?

— Во время твоих приездов она находилась то у дяди Эдварда, то у дяди Тони. Она гостила у них по четыре месяца в году. — Дерек засмеялся:

— Однажды ты ее все-таки видел. Когда я впервые пригласил тебя к нам домой. Помнишь? Девчонка-сорванец, которая опрокинула тебе на колени пудинг, когда ты начал ее дразнить.

— Но ты называл девчонку Реджи!

— А мы все зовем Регину «Реджи». Ты ее помнишь?

— Как я могу ее забыть? — воскликнул Николас. — Вздорная девчонка показала мне язык, когда я пригрозил ее отшлепать.

— Кажется, ты ей не понравился. Думаю, ты не встречался с ней потому, что она не хотела попадаться тебе на глаза.

— Она говорила, что, когда ты впервые рассказал ей обо мне, она меня сразу полюбила, — сухо возразил Николас.

— О, я уверен, так и было, — усмехнулся Дерек. — Но до вашей встречи. Она души во мне не чаяла и потому обожала всех моих друзей.

— Черт возьми, теперь ты еще скажешь, что вы с ней вместе проказничали.

— Ты почти угадал, старина. Я был шестилетним мальчишкой, когда она приехала в Гаверстон, и. признаюсь, оказывал на нее дурное влияние, таскал за собой. С моим стариком чуть припадок не случился, когда он узнал, что она ходит со мной на охоту и рыбалку, вместо того чтобы вышивать, лазает по деревьям и строит укрепления в лесу, вместо того чтобы учиться музыке. Знаешь, он даже женился, надеясь, что у нас будет мать, которая позаботится о нашем воспитании. Но он просчитался. Она, конечно, была милая женщина, только очень больная, постоянно ездила на воды в Бат, и в Гаверстоне мы ее почти не видели.

— Ты хочешь сказать, что я женюсь на сорванце?

— О Боже, нет! Последние тринадцать лет она ежегодно подолгу жила у дяди Эдварда, а у него три девочки примерно ее возраста. Когда она гостила у них, то была настоящим ангелом. Конечно, в Гаверстоне она по-прежнему участвовала во всех моих проделках. Сколько раз старик вызывал нас на ковер! И всегда попадало мне. Правда, к четырнадцати годам она утратила мальчишеские замашки и даже исполняла роль хозяйки дома, поскольку наша матушка была уже совсем больна.

— Значит, в доме одного дядюшки она вела хозяйство, в доме другого — училась светским манерам. Хотелось бы знать, что дало ей общение с третьим?

Дерек не обратил внимания на язвительный тон:

— Только не волнуйся, Ник, а то мне кажется, ты меня съешь. Месяцы, которые Регина проводила у дяди Тони, были для нее праздником. Он старался развлечь ее. Возможно, он даже научил ее, как обращаться с повесами вроде нас, — и уже серьезно добавил:

— Все очень ее любят, Ник. Помни об этом.

— То есть родственники теперь начнут вмешиваться в мою жизнь? — холодно спросил Николас.