Замок храпящей красавицы

Филипп Леонидович покосился на меня и спросил:

– Успокоился? Услышав все это?

– Да, – кивнула я, – лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Как правило, узнав правду, люди испытывают облегчение. Вы боялись, что, когда истина вылезет наружу, преступник предпримет новую попытку убить Иру, думали, что ваша смерть ему не нужна, враг хочет видеть ваши мучения. Но если дело чисто семейное, то его легко уладить. Ведь так? Вы же сразу поняли, что в гримерной убита не Риша?

– У девочки на ноге есть татуировка, которая маскирует шрам, – без приглашения вступил в беседу Владимир. – Минской ее рисовать не стали. Елене предстояло сидеть в ложе, а потом быстро уйти. Никто и не предположить не мог, что актриса согласится подменить Ирину. Я в первый момент очень занервничал, а Филипп Леонидович сразу понял: на полу не Ира, и велел мне найти его дочь. Хозяин мигом сообразил, что Риша испугалась провала, и сказал мне:

– Я уверен, дочка пообещала Елене заплатить. У Иры есть кредитка, но обналичить деньги сейчас она не сможет. Наверное, Ирина велела Лене ждать ее в гримерке, а сама поспешила в контору, там всегда есть наличка.

– В контору? – переспросил Юра.

– Служебное помещение, – пояснил главный охранник. – Неподалеку от бельевой, там рабочий кабинет Джо, в ящике стола у нее всегда есть пара тысяч евро. Ирина могла незамеченной пройти в хозчасть. И точно, там я ее и нашел, Филипп Леонидович правильно догадался. Следовало спешно отправить девочку из города, шеф опасался, что убийца узнает о своей ошибке и предпримет новую попытку устранить Ришу. У босса есть один проект, его пытаются… Ладно, это не важно. Я вызвал Ивана, мы посадили Ирину в тележку, камердинер миновал без проблем охрану, отвез девочку в галерею, Филипп Леонидович сказал ему код. Иван вернул повозку на место.

Несмотря на серьезность разговора, я усмехнулась, а Владимир вдруг сказал:

– Ну да, я использовал чужой опыт.

Я уставилась на главного секьюрити. Ну и дела! Он знает про связь Вересаева и Аллы Константиновны?

Корсаков потер лоб.

– Не стоит отвлекаться, и вам это неинтересно. Давайте закончим историю с Ириной. Из внутреннего двора в гараж можно пройти беспрепятственно, там охраны нет. Иван тайно вывез Ирину, и она улетела. Конец истории.

– Конец истории, – повторил Верещагин. – Уже рассвело, третьи петухи пропели.

– Скорее, вороны прокаркали, – буркнула Мисси.

Эпилог

– Как ты думаешь, что сделает дальше Филипп Леонидович? – спросила я у Шумакова, когда мы подошли к моей машине.

Юра зевнул, открыл дверь и сел сзади.

– Что сделает? Замнет дело. Ника окажется в комфортных условиях в спецлечебнице, Верещагин ее устроит. Журналистам сообщат, что Ванесса скончалась от сердечного приступа, расскажут о ее подорванном наркотиками здоровье. Роза умерла давно, ее смерть считается не криминальной. Аллу Константиновну…

С заднего сиденья послышалось шуршание.

– Аллу Константиновну, – повторил Шумаков, – спешно отправят подальше. В Майами, например. Муж приобретет ей дом, определит содержание…

Юра снова чем‑то зашелестел и сказал:

– …ты же не рассчитываешь, что олигарх отдаст супругу под суд? Вытащит наружу все семейные скелеты? Да никогда. Он не допустит скандала. Родственникам Минской, если они у нее есть, отвалят денег. Надеюсь, у Верещагина хватит ума показать Леонида хорошему врачу‑психиатру, а потом купить парню магазин, пусть торгует шмотками.

– А Мисси и Владимир? – спросила я.

– Дочь – правая рука отца, она в курсе всех его дел, Владимир, похоже, любит ее, – сказал Юра, – думаю, Филипп Леонидович их простит. М‑да… В семейном болоте подчас живут монстры, но некоторые из них поддаются дрессировке. Ришу отец оставит за кордоном, отдаст в какой‑нибудь киноколледж. Пройдет годик‑другой, все забудется. Это чисто семейная история, картина «Пейзаж после битвы с пятью детьми», произведение про семейное счастье и уют, и, между прочим, покруче того, которое вчера продемонстрировали на сцене домашнего театра!

– Прости за банальность, но реальная жизнь бывает страшнее выдумки, «Замок храпящей красавицы» задумывался как веселая сказка, никто не предполагал, какое она получит продолжение после того, как занавес опустится на сцену, – сказала я, вспомнив, как кто‑то непосредственно перед премьерой переделал на доске объявлений название спектакля.