Хождение под мухой

– Она кусается? – прошептал, бледнея, доктор.

– Что вы, – заорали мы в голос, – Люся травоядная, совершенно безобидная, просто как бабочка.

– Хороша бабочка, – подал из прихожей голос фельдшер, – поехали, Семен Андреевич.

– Погоди, Леня, – сказал доктор, – сейчас разберемся, я пока не слишком врубаюсь, что к чему.

В этот момент Лева, застонав, сел.

– Что случилось?

– Ты упал, – заорал Кирюшка.

– А сверху полочка обвалилась, – добавила Лизавета.

Семен Андреевич ловко приладил манжетку тонометра и вынес вердикт:

– Надо лечь в кровать, и все пройдет. Главное, больше не переворачивайтесь вниз головой. Ну, мы поехали.

– А ложечка? – возмутился Сережа.

– Это не к нам, отправляйтесь в травмапункт.

Медицина удалилась.

– Ладно, – вздохнул Сережка, – вставай, приводи себя в порядок, и двигаем.

– Но у меня одежда испачкана, – заявил Лева.

– Дам тебе свои джинсы и пуловер, – пообещал Володя.

– Давай снимай рубашку, постираю пока, – предложила я.

Лева покорно начал раздеваться, в ту же секунду на пол свалилась чайная ложка.

– Это она? – обрадовался Сережка. – Ну-ка, Лампа, быстро посчитай ложечки, их должно быть шесть штук.

– А вот и нет, – сказал Кирюшка, – шесть с загогулинками на конце и четыре с орнаментом. Дядя Лева, ты которую держал?

– Не помню, – растерялся мужик.

– Да какая разница, – влезла Капа, – надо все пересчитать, шесть плюс четыре будет девять. Ну-ка, и сколько их тут?

– Пять на столе, – крикнула Лиза.

– Три в мойке, – оповестил Кирка.

– Одна у Левы, значит, все, – подвела итог Капа.

– Я от вас с ума сойду, – вздохнул Володя, – шесть плюс четыре равняется не девяти, а десяти, поняла, Лампа?

– При чем тут я?

– Ты всегда при чем! Все из-за тебя, – вызверился майор.

Я сердито посмотрела на него. Вот оно как, а я-то, дурочка, уж совсем было решила помочь приятелю и рассказать ему про врачей, зарабатывающих на трансплантации органов. Только разве от такого дождешься благодарности? Выложу все кровью и потом добытые факты и услышу нечто типа:

– Ты всегда виновата.

Ну уж нет! Раз начала копать – сама и дороюсь до истины, посмотрим, что скажет майор, узнав о блестяще проведенном мной расследовании!

– Ложек девять, – оповестил Кирюшка, – все перерыл, даже в ванную сбегал.

– В ванную зачем? – удивился майор.

– А Лампа там часто посуду бросает, – наябедничала Лизавета, – кофе попьет, чашку на стиральную машину поставит и унесется!

Я с возмущением фыркнула и отвернулась к стене. Ну вот! Опять Лампа виновата!

– Собирайтесь, – велел майор.

Через пятнадцать минут бледный Лева, одетый в брюки и пуловер Костина, майор, Сережка, Кирюшка, Лизавета и Капа, забывшая снять наколенники, отправились во двор. Я осталась дома. Сопровождающих и без меня хватает, им придется ехать цугом на двух машинах.

Чтобы хоть немного отвлечься от тяжелых раздумий о врачах, способных на все за деньги, я включила радио и, слушая песни, принялась мыть посуду. Под руку постоянно попадались чайные ложечки, и я их машинально пересчитала.

– Раз, два, три… десять!

Не может быть. Глаза уставились на столовые приборы, и я еще раз, очень тщательно пересчитала их. Десять!

С воплем:

– Погодите, – я вылетела на лоджию и увидела, как «Жигули» майора исчезают за поворотом.

Пришлось возвращаться на кухню и разглядывать ложечки, шесть с загогулинками на ручке, четыре с орнаментом. Поразмыслив пять минут, я приняла единственно правильное решение, швырнула ложки в мойку и пошла спать. Представляю, какими обозленными явятся домашние назад, пусть уж лучше сами вновь пересчитывают ложки, а то ведь заорут хором:

– Все из-за тебя, Лампа!

ГЛАВА 16

К доктору Альберту Константиновичу Бобрину я прибыла ровно в одиннадцать. Но встать мне сегодня пришлось в шесть утра. До визита к врачу пришлось ехать в Лианозово к Светлане Михайловне и брать у нее историю болезни Славы.

Бобрин принял «клиентку» радушно, быстро пролистал пухлый томик, раздувшийся от бланков анализов, и мягким, чарующим голосом сообщил:

– Очень правильно, что хотите помочь сыну.

– Мужу, – на всякий случай поправила я его.

Альберт Константинович глянул на год рождения, потом покосился на меня, я уже хотела сказать коронную фразу Капы. «Покажите закон, в котором сказано, что дама моих лет не имеет права сбегать в загс с двадцатипятилетним парнем», – но врач ласково поправился: