Насмешливый лик Смерти

Глава 7

Черная патрульная машина затормозила прямо у двери конторы. Из нее выскочил человек в штатском, взбежал на крыльцо и застыл в проеме. Несмотря на мягкую серую шляпу и мешковатый серый костюм, сразу было видно, что этот человек родился полицейским, бренчал вместо погремушек наручниками, учился читать по Уголовному кодексу, повышал квалификацию на разбитых мостовых и в темных переулках. Его изборожденное морщинами лицо, за пятьдесят лет выдубленное солнцем и ветрами, было наглядным свидетельством его жизни в долине.

? Я Брейк, лейтенант сыскной службы. Вы звонили?

Я кивнул.

? Она в седьмом номере, в углу двора.

? Мертвая?

? Мертвей не бывает.

Алекс сдавленно всхлипнул. Брейк шагнул вперед и посмотрел на него в упор.

? А ты что здесь делаешь?

? Жду Люси.

? Ту, что умерла?

? Да, сэр.

? Придется подождать. Ты ее прирезал?

Алекс смотрел на детектива, как на гигантское дерево, на которое ему не по силам взобраться.

? Нет, сэр.

? Ты ведь сынок Энни Норрис?

? Да, сэр.

? И как это понравится твоей мамаше?

Не дожидаясь ответа, Брейк повернулся ко мне.

? Он ее прирезал?

? Сомневаюсь. Он тут болтался после того, как это произошло. Они собирались пожениться, так он говорит.

? Так он говорит.

? Я не резал Люси! ? крикнул Алекс. ? Я бы не тронул волоска на ее голове!

Он по-прежнему лежал на стойке, как будто тело перестало ему повиноваться.

Вошел толстяк администратор и тихо закрыл за собой дверь. Он бочком протиснулся в свой отгороженный стойкой мирок журнальных бюстов, грязных бланков и безмолвных призывов. Зрелище смерти напомнило ему о грехах, покоящихся в могиле его памяти, и он подпрыгнул, услышав за спиной голос Брейка:

? Вы администратор?

? Да, сэр.

? Мне нужен ключ седьмого номера, вернее ключи.

? Ни того, ни другого нет, мистер Брейк. ? Он двинулся к нам, словно отдавая на закланье свое дрожащее тело. ? Один я ей отдал в самом начале, а потом она вернулась и попросила дубликат. Сказала, что тот потеряла. Я сказал, что придется заплатить...

Я перебил:

? Ключ торчит в двери, лейтенант.

? Что же вы молчите?

Брейк выскочил на улицу и позвал шофера, чтобы тот сторожил Алекса. Вторая полицейская машина затормозила рядом с первой. Кружок любопытных разорвался, пропуская ее, и опять сомкнулся. Сержант в форме протолкался к Брейку. Под мышкой у него была камера и сложенный треножник, в руке ? набор инструментов для снятия отпечатков пальцев.

? Где труп, лейтенант?

? Вон там. Вызвали судмедэксперта?

? Он уже едет.

? Она испортится, пока мы до нее доберемся, при таких-то темпах. Спокойно, граждане. Дайте пройти.

Люди расступились и потянулись следом.

Алекс и его страж, здоровенный малый в форме офицера дорожной инспекции, сидели на канапе в угрюмом молчании. Рядом с широкогрудым молодым полицейским Алекс казался маленьким и щуплым. Его взгляд был обращен вовнутрь. Видимо, он впервые ощутил себя таким, каким был в реальности: черным парнем, беззащитным перед законом белых, таким уязвимым, что он едва решался пошевелиться.

Толстяк администратор утешал себя остатками колы. Я опустился рядом с ним на раскладушку.

? Мне бы хотелось прояснить ситуацию с ключами.

? Вопросы! ? Он выразительно рыгнул. Коричневая жидкость стекала из уголка его рта по прыщавому подбородку. ? Ты мне, может, не поверишь, я на вид мужик здоровый, но нервишки у меня ни к черту. Я даже от армии освобожден, могу доказать, и всех этих перекрестных вопросов не выношу. А как этот лейтенант на меня смотрел! Будто я ее замочил! ? Он надул губы, как толстый, странно обрюзгший карапуз.

? Когда вы ее видели в последний раз?

? Где-то около пяти, на часы я не посмотрел.

? Ей понадобился другой ключ?

? Точно. Я спросил, что она сделала с тем, который я ей дал. Она сказала, что, должно быть, его потеряла. Я сказал, что это будет стоить пятьдесят центов, и она тут же заплатила. Потом предупредила, что съезжает. Откуда мне было знать, что она съедет в вечность.

? Она не нервничала?

? Не знаю. Не обратил внимания. Это мне надо было нервничать. Вздумала на кой-то черт притащиться сюда, чтобы ее тут прикончили. На Идальго ей бы оказали такую услугу в любое время дня и ночи.

? Да, о ближнем она не подумала, ? сказал я.

? Как ты прав. ? Жалость к себе пульсировала в нем, как головная боль, не оставляя места иронии. ? Почем мне было знать, что она выдает себя за белую? Что она зальет кровью всю мою комнату? Теперь придется ее мыть.