Император деревни Гадюкино

– Ты в своем уме? – возмутилась Нина, никогда ранее не возражавшая мужу. – Кто этот Леонид по образованию?

– Вроде бывший военный, – с несвойственной ему беспечностью отмахнулся бизнесмен, – какая разница?

– Большая, – ответила Нина Олеговна, – двойника раскусят в первый же рабочий день! Мало иметь внешнее сходство, необходимо еще адекватно вести себя на службе, обладать похожими манерами.

– Я все продумал, – азартно заговорил Константин Львович. – С завтрашнего дня начинаю жаловаться на сердце. Через неделю по банку пойдет слух: у хозяина проблемы со здоровьем, необходимо шунтирование.

– Господи, – перекрестилась Нина Олеговна.

Но Константин только рассмеялся:

– Потом скажу, что улетел в Швейцарию на операцию, спустя месяц «вернусь». То, что человек после тяжелой болезни слегка изменился внешне, никого не удивит. Ты пару раз выйдешь с Факиром в свет. Заглянете на мероприятия ненадолго, посетуешь, что муж еще слаб, собственно говоря, это все.

– А банк? – воскликнула Нина. – Вдруг этот Леонид воспользуется ситуацией и...

Константин усмехнулся:

– Здесь все схвачено, Факир не появится в офисе, а служащие будут знать: Пронькин сильно болен, дела ведут дочери и зять. Вон у Игоря Валерина случился инсульт, теперь сын и невестка бизнесом рулят. Изредка, ну раз в месяц, Леонид будет ходить с тобой на концерт, в театр или на тусовку. Если будешь называть его моим именем, никто ни в чем не усомнится. Ну, пошепчутся по углам, позлорадствуют, пошушукаются: «Пронькин-то, мол, совсем сдал, с головой у него плохо, знакомых с трудом узнает», – и на этом все завершится.

А я спокойно займусь пением, ты будешь со мной и одновременно станешь подтверждать личность больного «банкира», Софья и Лида возглавят банк, они справятся. И потом, я-то помирать не собираюсь, всегда дам им совет.

– Ты решил рассказать девочкам правду? – испугалась жена.

– Да, – кивнул муж, – и давай больше не спорить. Я так решил! Точка.

Нина Олеговна нашла идею мужа слишком авантюрной, но она никогда не спорила с Константином Львовичем. И ни минуты не сомневалась: Софья и Лидия – покорные дочери, они выполнят любой приказ отца.

Увы, родителям свойственно обманываться. Детки вырастают, и у них появляются собственные желания. Иногда отец и мать с пеленок прививают наследникам некие принципы, а потом жизнь поворачивается причудливым образом и эти самые правила делают старшее и младшее поколение врагами. Я совершенно уверена, что отец Павлика Морозова с рождения твердил ему:

– Сынок, никогда не ври, всегда говори исключительно правду, лгать нехорошо, это грех.

Мужик хотел воспитать сына правильно и вырастил прямолинейно честного подростка. А чем закончилась эта история, всем известно. Может, старшему Морозову следовало слегка изменить программу, вкладываемую в мозг недоросля, хоть изредка ему напоминая: «Ложь бывает разной, ради спасения родителей можно и покривить душой».

Пронькины требовали от дочерей совершенства, внушили им, что репутация – основное богатство человека, важно быть не просто первыми, а безупречными, чтобы о них говорили:

– Софья и Лидия не имеют недостатков, ни малейшего пятнышка, они пример для подражания. Лучшие в школе, в институте, заботливые дочери, замечательные специалисты.

Но вспомним Павлика Морозова! Он просто сделал то, чему его учили с пеленок: сказал правду, и это привело к беде.

Глава 28

Слух о тяжелой болезни Пронькина быстро покатился по Москве. Константин Львович, как маленький мальчик, радовался удачному старту своего авантюрного плана, с удовольствием рисовал под глазами «синяки» при помощи теней и старательно изображал умирающего. Чем больше муж актерствовал, тем сильнее нервничала жена, но впервые за долгие годы супружеской жизни Пронькин не обращал внимания на чувства Нины Олеговны.

Как-то вечером, когда они с мужем почему-то остались в нелюбимой московской квартире, Нине Олеговне стало совсем не по себе, и она решила успокоить нервы любимым занятием: написанием пьесы для очередного новогоднего праздника. Пронькины каждый год устраивали первого января вечеринку. Традиция зародилась давно. Когда Соня и Лида пошли в садик, Нина Олеговна была неприятно поражена убогостью детской елки. Все девочки оделись снежинками, а мальчики изображали медведей. Дед Мороз нес чушь, Снегурочка выглядела лет на сто. Пронькина была шокирована и на следующий год предложила директрисе: