Золушка в шоколаде

– Ее убили, я следующий! Кое-кто не хочет, чтобы наружу выплыли все дела, которые провернула Жанна!

– А ты в курсе? – поинтересовался следователь.

– Нет, я маленький! – забился в истерике Митя. – Могу рассказать лишь про Бахтина и Зойку! Сколько всего было зомби, не знаю! Васька в курсе был, но мне не говорил!

– Все равно ты не детский срок получишь, – не выдержал следователь. – Ну и сволочь же ты!

Митя не растерялся и накатал на него жалобу. В общем, приговора пока нет. Но меня, если честно, не очень волнует, сколько лет получат участники кошмара, важно, что они под замком.

Главным врачом в клинике сделали Егора, и он сразу поменял, на всякий случай, весь медперсонал. Уже не в первый раз научный центр подвергается тотальной чистке, но надеюсь, больше ничего ужасного там не произойдет и «жуть» перестанет быть жутью.

Костик живет в «Счастливом детстве», он не страдает от отсутствия мамы – Алла не баловала больного мальчика своими визитами, и тот давно забыл ее.

Зоя находится под пристальным вниманием Егора, он очень надеется, что к девушке когда-нибудь вернется память.

Сегодня мне позвонила Лида и радостно закричала:

– Лампа! Она меня узнала, сказала: «Здравствуй, мы где-то виделись»! Сама завела разговор, это прогресс!

Поговорив с лучшей подругой Зои, я повесила трубку и подошла к окну. Сколько времени прошло, а я все никак не могу успокоиться: ну почему не догадалась, что Лапочка врунья? И книгу видела, и лак на ногтях… Было еще одно, о чем я вспомнила только сейчас. Когда я пришла к Лапочке и та начала плакать, мне захотелось утешить несчастного ребенка, я обняла ее, прижала к себе и ощутила, как мерно и спокойно стучит сердце девочки. Разве у рыдающего человека оно так бьется? Лапочка просто изображала скорбь, а я…

– Хи-хи-хи, – донеслось через приоткрытую форточку.

Тут уже мое сердце бешено заколотилось о ребра.

– Хи-хи-хи, – вновь пролетело по комнате.

Я ринулась к шкафу, вытащила бейсбольную биту…

– Хи-хи-хи, – прозвучало еще четче, потом в форточке показалась рука. Жуткая, без кисти. Она начала вытягиваться, удлиняться…

С диким воплем я швырнула в нечисть биту, раздался оглушительный звон, в спальню ворвался холодный ветер, и снова… появилась рука.

– Мама! – завопила я, кидаясь в кухню, где пили чай домашние. – Скорей, уходим! Бежим! Забираем собак!

– Она сошла с ума? – попятилась Юля.

– Эй, Лампудель, глотни валокордину, – вскочил с табуретки Серега.

Я ринулась к мопсам.

– Муля, Феня, Ада, Капа… где ваши попоны?..

Ноги подломились, я шлепнулась прямо на стаю счастливо повизгивающих псов.

– Что случилось? – осведомился Костин.

– Там… окно… рука… всадники… – попыталась я объяснить ситуацию.

– Кирюша, глянь, – велел Сережка.

– Только не посылайте ребенка! – взмолилась я. – Они его унесут.

Кирик округлил глаза и исчез, следом из кухни вылетела Лизавета с воплем:

– Лампуша, щас принесу тебе классную губную помаду.

– Уж лучше успокаивающий укол, – пробурчала Юлечка, – косметика не поможет, слишком запущенный случай.

– Стекло разбито, – заорал из коридора Кирюшка. – Битой, она на балконе лежит. А на веревке там свитер висел…

Я затаилась, обнимая за шею Мулю.

Кирик внесся на кухню, размахивая вешалкой со свитером.

– Ветер сильный поднялся, рукава через форточку в комнату задувал! А ты испугалась…

– Откуда взялся пуловер? – пролепетала я.

– Я повесила после стирки, – пояснила Юля. – А что, нельзя?

– Они хихикают! – простонала я. – Уже давно!

– Кто хихикает? Свитер? – нахмурился Серега. – Ща выкинем негодяя! Хочешь, ножницами порежем мерзавца?

Из моих глаз хлынули слезы.

– Это всадники смерти. Не хотела вас пугать, думала, сама справлюсь, но они не уходят.

Костин погладил меня по голове.

– Рассказывай спокойно!

Через полчаса все домашние притаились в моей спальне и замерли в молчании. Минуты казались часами. Больше всего я боялась, что всадники ускакали прочь, поняли, что нас много, и решили не открывать рта до лучших времен. Если противное хихиканье не прозвучит, меня сочтут сумасшедшей и начнут усиленно лечить.

– Хи-хи-хи, – тихо, но отчетливо прошелестело в спальне.

– Ой, ой, ой, – затряслась Юлечка, – Лампа-то не со съехавшей крышей.

– Хи-хи-хи!

– А ну тихо, – прошипел Вовка, – всем молчать.

– Хи-хи-хи!!!