Камасутра для Микки-Мауса

Недолго думая, я вырулила на проспект и, медленно двигаясь в потоке, принялась вертеть головой в разные стороны. Вот так всегда! Стоит захотеть встретиться с гаишником, как все сотрудники, призванные блюсти на дороге порядок, словно проваливаются сквозь асфальт. Наконец впереди мелькнула фигура в форме.

Я аккуратно припарковалась и подошла к сержанту.

– Меня стукнули.

– Где? – нехотя поинтересовался он. – Ничего не вижу.

– Вот смотрите, на крыле крохотная вмятинка, я оставила «Жигули» возле магазина, вышла, смотрю – непорядок, небось кто-то отъезжал и ударил! – быстро выпалила я, тыча в небольшую ямочку на правом крыле, которую заполучила вчера вечером, въезжая в ворота.

– Бывает, – равнодушно сказал постовой, – а от меня чего хотите?

– Машина застрахована, нужна справка об аварии.

– Я тут ни при чем.

– Как же! Вы ГАИ, простите, ГИБДД. – Я очень удачно изображала из себя полную идиотку. – Обязаны зафиксировать произошедшее.

– Вам следовало остаться на месте происшествия и вызвать туда наших сотрудников, – очень вежливо пояснил постовой, – я никаких бумаг выдать не могу.

– Но я знаю номер машины, которая покорежила мои «Жигули»!

– И что?

– Надо найти хозяина.

– Свидетели происшествия есть?

– Да.

– Записали фамилии, адреса?

– Это я. Сама видела через окно магазина, как отъехал нарушитель, и номер записала.

– Не пойдет, – покачал головой сержант, – вы не считаетесь.

– Почему? – ломалась я.

– Так не положено, – не теряя терпения, бубнил постовой, – езжайте домой, придется чинить вам крыло самой.

– Миленький, – загундосила я, хватая милиционера за серую форменную рубашку, – меня дома убьют, свекровь просто со свету сживет, муж ругаться начнет, дорогой, любимый, помоги, умоляю!

– Да чем я могу посодействовать? – удивился мент.

– Слышала, у вас компьютеры есть?

– Ну, имеется техника, – гордо ответил парень, – в машине стоит.

– А нельзя ли по номеру хозяина машины узнать?

– Очень даже легко.

– Сделайте, пожалуйста!

– Зачем?

– Поеду к нему и потребую денег на ремонт!

Сержант принялся кусать нижнюю губу.

– Миленький, – пела я, – ну что вам стоит? Неужели трудно дойти до машины и пробить номерок через компьютер? А? Сделайте божескую милость, меня со свету сживут, свекровь никогда не поверит, что виноват другой водитель, решит, что я сама стукнулась, а на неведомого человека сваливаю. Хотите заплачу вам? Могу дать сто рублей.

Парень усмехнулся:

– Сто рублей, говоришь? Давай номер, взялась на мою голову, несчастье!

– 51-08 МОИ.

Постовой тяжело вздохнул.

– Погоди тут.

Неторопливым шагом он дошел до бело-голубого «Форда» и нырнул в салон. Потянулись томительные минуты ожидания.

Глава 23

От нетерпения я сгрызла карандаш для бровей, который попался под руку в сумочке. Наконец милиционер вернулся:

– Говоришь, 51-08 МОИ?

– Да.

– Интересный номерок. Своими глазами видела машину?

– Да.

– И какую?

– Что какую?

– Ну «Жигули», «Волга», «Москвич»?

Я растерялась.

– Вроде «Волга».

– Правильно, – бормотнул постовой, – она самая.

У меня вновь появился воздух в легких, надо же, угадала, вот уж неожиданность, обычно в таких ситуациях я попадаю пальцем в небо.

– Машина давным-давно в розыске, – начал объяснять сержант, – ДТП на ней, со смертельным исходом, давно дело было, зарегистрирована по адресу: Мишин переулок, на Карпову Елену Тимофеевну.

– Почему же тогда виновницу аварии не арестовали, раз про нее все известно? – удивилась я.

Постовой чихнул.

– Не знаю, у нас только краткая информация.

– А подробности у кого?

Неожиданно сержант посуровел.

– Гражданочка, чегой-то не пойму… Вмятина, номер… Ну-ка, сами предъявите докумен-тики!

Я вытащила рабочее удостоверение.

– Начальник оперативно… – прочитал вслух постовой и уставился на меня круглыми светло-голубыми глазами.

Его бледное лицо со слегка курносым носом и россыпью мелких веснушек на носу порозо-вело.

– Это вы? – удивился постовой. – Наврали, значит, про свекровь?

– Наврала, – кивнула я.

– А зачем?

Внезапно я почувствовала, что смертельно устала. Над городом висела плотная жара, с неба немилосердно палило не желтое, а ярко-белое солнце, над проспектом, не колыхаясь, висел смог из смеси бензиновых паров и пыли, дышать было решительно нечем.