Гадюка в сиропе

Буря, ветер, ураганы,

Нам не страшен океан,

Молодые капитаны

Поведут наш караван.

Потом он замечает меня, поворачивается и спрашивает:

– Ну? Что такой унылый, Рыжик, опять горло болит?

– Контрольная по арифметике, – бормочу я и утыкаюсь головой в его теплый живот. От отца пахнет одеколоном, мылом и чем-то родным, страшно приятным, папятиной, как говорила я в детстве.

– Ничего, Рыжик, не дрейфь, – ободряет меня он и опрыскивает лицо остро пахнущим «Шипром», – не бойся, молодые капитаны поведут в бой караван!

Он часто говорил эту фразу, стараясь взбодрить и развеселить любимую доченьку, и вот теперь те же слова произнес Юра Грызлов. Надо же, а я думала, что песню из кинофильма «Семеро смелых», столь популярную в моем детстве, уже никто не помнит. Хотя, может, у Юры тоже был отец, напевавший во время бритья?

– Лампа, – закричала Лиза, – беги сюда скорей, мы научили Рамика подавать лапу!

Я медленно двинулась на зов. Нет, не стоит обманывать себя, в моем сердце нет ни капли страсти к Грызлову, и вряд ли я стану его женой или любовницей. Но как приятно иметь настоящего друга, заботливого и верного. Пусть даже он предлагает не слишком честную комбинацию, но ведь он делает это в основном для того, чтобы помочь мне и Лизе…

– Ну, Лампа, давай скорей, – завопили дети, – а то он сейчас все забудет!

– Хороши дрессировщики, – засмеялась я, входя в детскую, – надо так научить, чтобы навсегда запомнил.

– Рамик, дай лапу, – произнесла Лиза, протягивая песику руку.

Щенок молча вилял хвостом.

– Дай лапу!

Собака радостно взвизгнула и еще сильней замела хвостом.

– Дай немедленно! – начала выходить из себя девочка.

Рамик потянулся носом к блюдечку, где аппетитно пахли мелко нарубленные кусочки сыра.

– Ну уж нет, – сказала Маша Гаврюшина и отодвинула подальше лакомство, – сначала команду выполни. Дай лапку!

И на этот раз никакого результата.

– Забыл, – вздохнула Лиза. – Уродский пес! Килограмм «Эдама» слопал, и никакой памяти!

– Знаешь, – предположила Маша, – мы вообще-то ему раньше другую команду давали.

– Какую? – заинтересовалась я.

Гаврюшина села на корточки перед мордой Рамика и, повернув ладошкой вверх тоненькую, словно церковная свечка, руку, попросила нежным голосом:

– Рамик, вытяни грабку!

Песик тут же подал лапу и счастливыми глазами посмотрел на «учительниц».

– Мы так говорили, – бесхитростно пояснила Маша, – но Лиза знает, что вы этих слов не любите, вот и стала при вас по-другому просить.

– Прелестно, – одобрила я «дрессировщиц». – Теперь наденьте ему на шею золотую цепочку и научите делать пальцы, вернее когти, веером. Андрюша придет в дикий восторг.

ГЛАВА 28

Наверно, у меня крайне уязвимая нервная система. Стоит понервничать, и сон пропадает без следа. Не помогает ничего – ни валокордин, ни чтение газет. Вот только теплое молоко я не пробовала, потому что терпеть его не могу, вид поднимающейся пенки вызывает у меня содрогание. Наверное, в детстве перепила.

Вот и сегодня я выключила лампу в три утра, и в голове моментально зашевелились тяжелые мысли. Бедная Лена! Все словно сговорились свидетельствовать против нее. Сначала Антон Семенов, потом Ангелина Брит, оба уже покойные! Затем мне вспомнилась несчастная Леокадия Сергеевна, невесть зачем оказавшаяся на Кольцевой автодороге… Да еще пистолет, который Лена купила для Вани! Надеюсь, следователь никогда об этом не узнает. Картонную упаковку из-под пистолета я разорвала на мелкие кусочки и выбросила подальше от дома, не поленилась сделать это в самом центре, возле телеграфа. Но Юра все же ошибается, жаль, что он не дослушал меня до конца. Андрей – вот кто настоящий преступник. Осталось лишь выяснить, зачем он это сделал. Ну ничего, завтра я поеду на Новохерсонскую улицу и выясню о парне правду.

Однако твердо принятое решение не всегда легко выполнить. По нужному адресу проживала толстенная бабища лет сорока. Ничего вразумительного об Андрее или его семье сообщить она не смогла.

– Я купила квартиру через агентство, – бубнила толстуха, распространяя вокруг запах чеснока, – и не знаю о бывших хозяевах ничегошеньки! Видала только один раз мужика, когда документы подписывали. Всю работу риелторы сделали.

Я вышла во двор и села на лавочку. Сегодня отличная погода, ласковое солнышко приятно греет лицо, в воздухе пахнет наконец-то приближающейся весной, да и пора бы, скоро апрель. Долгожданное тепло выгнало на улицу молодых мамаш с колясками, и сейчас они вылавливали из луж упоенно пачкающихся детишек. Ладно, покурю и двину домой. В эту минуту крохотная собачка, скорей всего цвергшнауцер, подбежала ко мне и, поставив маленькие лапки прямо на джинсы, стала умильно повизгивать.