Любовь пирата

Обычно пленников держат в ржавых кандалах, — заметил Тристан. — Тебе еще повезло, что я нашел веревку.

Беттина не понимала — шутит Тристан или говорят серьезно, но он не сделал ни шага, чтобы выполнить ее просьбу. Она сцепила зубы, подавляя желание выплеснуть па него гнев. Сначала надо добиться освобождения.

— Пожалуйста, Тристан.

Сделав усилие, девушка смогла сесть, но руки по-прежнему были подняты.

— Ты не можешь оставить меня вот так.

— Почему нет? По крайней мере теперь можно не опасаться удара в спину.

— Мне больно! Хочешь пытать меня только потому, что удалось сбежать? Будь ты проклят! Я предупреждала, что убегу, если еще хоть раз изнасилуешь меня, — и сдержала слово. Я бы никуда не скрылась, оставь ты меня в покое.

— Согласен и верю, что будешь рада, если вовеки не притронусь к тебе, — усмехнулся Тристан. — Но ты слишком соблазнительна, Беттина. Если я захочу поцеловать тебя, так и сделаю. Если захочу взять тебя — никто меня не остановит. Помнишь то, что я сказал мадам Верлен?

Ты принадлежишь мне.

— Я хочу видеть мать, — прошипела Беттина.

— Как, в таком виде? — рассмеялся он. Беттина снова покраснела, но по-прежнему старалась взять себя в руки.

— Так ты развяжешь меня или нет?

— Думаю, да. Но только если согласишься на некоторые требования.

— Ну?

— Прекрати сопротивляться…

— Снова условия и торговля? Какой же ты мужчина, если не можешь укротить меня, Тристан? — издевательски усмехнулась она, обрадованная, что может отплатить ему. — Не то что Пьер!

— Значит, Пьер? — холодно спросил он. — Вы что, в таких близких отношениях после двух дней знакомства?

— Более чем, — ответила Беттина, отводя глаза.

— Что это значит?! — взорвался он и, подойдя к постели, повернул ее лицом к себе. — Отвечай!

— Сначала развяжи меня!

— Нет, сначала ты скажешь правду, черт возьми!

— Стоит ли? — медовым голоском пропела Беттина, удивившись, что упоминание имени графа может так обозлить Тристана.

— Я могу быть очень упрямой, Тристан. Хочешь знать насколько?

Отвернувшись, Тристан впечатал кулак в ладонь, бормоча проклятия, Неужели ревнует? Как он поведет себя, если солгать и сказать, что она была любовницей Пьера? Возможно, не захочет больше держать ее на острове и разрешит вернуться во Францию.

Вновь повернувшись, он грубыми рывками освободил Беттину и отступил, пока она растирала ноющие запястья и медленно заворачивалась в простыню.

Не услышав от нее ни слова, Тристан окончательно потерял терпение, но, всмотревшись, заметил глубокую бархатистую синеву глаз.

— Ты свободна: теперь отвечай на мой вопрос, — постарался спросить он как можно спокойнее.

— Какой вопрос? — невинно улыбнулась она.

— Если хочешь играть в эти игры, Беттина, вряд ли тебе понравятся мои. Что ты хотела сказать, когда упомянула, что была в интимных отношениях с Ламбером?

— Думаю, что выразилась достаточно ясно!

— Не увертывайся! — процедил Тристан. — Он взял тебя силой?

— Ты не перестаешь удивлять меня, Тристан, — расхохоталась Беттина. — Пьер мой жених, и я уже говорила, что отдамся ему по доброй воле.

— Но только после свадьбы! Ожидаешь, что я поверю, будто ты добровольно легла в постель к мужчине чуть ли не в день первой встречи?

— Мне все равно, чему ты веришь, — ответила Беттина.

— Дело зашло слишком далеко, — взорвался Тристан. — Ты позволила ему… все?

— Да! — прокричала Беттина.

Лицо Тристана исказилось яростью, ладони сжались в кулаки. Он вылетел из комнаты, с силой хлопнув дверью, и Беттина облегченно вздохнула. Но Тристан тут же вернулся.

— Лжешь! — заорал он. — Ты ни за что не отдалась бы ему! Твоя мать жила в этом же доме.

— Это… это случилось до того, как я узнала, что она на острове, до того, как мама узнала о моем приезде. Пьер пришел в мою комнату. Сказал, что ждал слишком долго, что любит меня и мы скоро поженимся. Я не видела причин протестовать, — добавила Беттина как можно более убедительно. — Помимо всего прочего, я ведь не девственница — благодаря тебе. И поняла, что не могу ни в чем отказать будущему мужу.

— Все равно лжешь! Ты не бросилась в объятия незнакомца, пусть даже жениха! — бушевал Тристан, бегая по комнате.

Беттина испугалась. Она никогда не видела Тристана в таком гневе и решила сказать правду, оставив в его душе зерно сомнения.

— Конечно, твое самолюбие утешилось бы, знай ты, что я лгу. Прекрасно, я сказала не правду, просто чтобы подразнить тебя. Теперь ты счастлив?