70  

Хитер, сидевшая рядом с ним, начала что-то нечленораздельно бормотать. Он знал, что обязан своим спасением только ее присутствию, но это не мешало ему ее ненавидеть. Он должен был раздавить ее, как червяка, потому что только этого она и заслуживала. Ему снова вспомнились строки из романа Блеза Сандрара[7] «Золото». Сандрар описывал прибытие в Калифорнию генерала Зутера, человека, который открыл золотую жилу, взял все ее богатства и закончил жизнь как последний нищий: «Когда Зутер ступает по земле, он давит множество сопливых розовых моллюсков, которые с треском лопаются». Как раз этим занимался и он, Стэнли: давил сопливых моллюсков, и они лопались с таким треском, что вся страна, спрятавшись за своими маленькими экранами, чувствовала себя в опасности. Золото, нефть — с этим покончено. Последние сто лет Город Ангелов развивался главным образом за счет кинематографа, а сейчас ему на помощь пришел его младший брат — телевидение, гораздо более надежный и рентабельный вид искусства. Но обществу потребления, становящемуся все более привередливым, выдуманная реальность кажется слишком пресной. Ему подавай настоящую, знойную, аппетитную гнусность с хрустящей корочкой. Реалити-шоу… Пышный неологизм, придуманный для того, чтобы описать древнее занятие: поедание человека человеком. Только на этот раз прикрытое толстым слоем извращенного сострадания. Каннибалы эпохи постмодерна…

Черт, о чем он думает? И куда он вообще едет? Он решил закончить свое шоу там, где заканчивается все — в Лас-Вегасе. Вот что ему предстоит. Путь свободен…

Нажав на акселератор, он почувствовал, что машина перестает его слушаться. Через минуту Стэнли понял, что, погрузившись в свои мысли, он перестал лавировать и немного сбавил скорость, чем и воспользовался мотоциклист, которому все-таки удалось прострелить шину. Подняв огромную тучу пыли, машина съехала с шоссе прямо в пустыню. В голове Стэнли проносились разные картины: сцены из детства, толпы, скандирующие имя Арнольда Шварценеггера, журналисты Си-эн-эн за решетками, окружающими зал для церемоний вручения «Оскара», Голливудские холмы, обрушивающиеся в долину Сан-Андреас. Эти картины наслаивались одна на другую и складывались в странную мозаику.

В это время телезрители видели происходящее и слушали:

— С вами Дженнифер О'Брайен, новости Канала-шесть. Мы все еще преследуем преступника, который, вероятно, и является главным подозреваемым в организации печально известного «Шоу смерти», и, да, Стив, полиция наконец решила вмешаться. Жаль, что здесь столько пыли… О, невероятно! Машина врезалась в скалу, и — о, боже! — водитель в буквальном смысле вылетел наружу через ветровое стекло. Он в десяти метрах от машины, которая наконец-то остановилась. Да… Лейтенант Клара Редфилд сейчас слезает со своего… Извините, мы приземляемся. Да, извините, я говорила…

Клара поспешила к машине и открыла пассажирскую дверцу. Хитер была без сознания. Клара приложила тыльную сторону руки к носу и рту девушки и ничего не почувствовала. Ни вздоха. Клара отстегнула ремень безопасности и постучала ее по спине. После третьей попытки Хитер закашлялась.

Стэнли лежал на земле лицом к небу. Он не мог двинуться, тело больше его не слушалось. Он не чувствовал никакой боли. Даже солнце, на которое он смотрел в упор, не причиняло ему неудобств. Он не видел, как оператор Канала-6 опустился рядом с ним на колени, наводя объектив на искаженное агонией лицо. Для него существовало лишь ослепительное солнце… Раскаленное добела.

— Вот так и закончилась эта невероятная погоня. Я едва дышу, Стив. Извините… — сказала Дженнифер О'Брайен, без которой для миллионов телезрителей, затаив дыхание смотревших на экран, этот эффектный арест был бы лишен большей части своей зрелищности.


Эпилог

На следующий день Клара валялась на пляже Венис-Бич, убаюкиваемая мерным шумом прибоя. Позади нее суетилась разношерстная толпа девушек на роликах, жонглеров, уличных разносчиков и поклонников бодибилдинга на свежем воздухе. Из пляжного бара доносились сладкие звуки песенки группы «Велвет Андеграунд».

Ллойда Таулса задержали тем же утром на Каймановых островах, когда он выходил из банка с четырьмястами тысячами долларов, уложенными в две огромных спортивных сумки. Ему грозило тюремное заключение сроком на семьсот сорок два года без надежды на условное освобождение. Процесс уже привлек к себе повышенное внимание средств массовой информации.


  70  
×
×