Белое и черное

— Ага. Это все братишка виноват. Таскает из библиотеки один за другим, ну и я заодно.

— Давай, кончай с этим. Э, гляди-ка, Киёми и Тамаки сюда смотрят. Беспокоятся!

— Киёми на тебя смотрит.

— Какая разница, на кого. Да если им кто скажет, что Сабу-тян преступник, они до коликов в животе обхохочатся. Ты же по-настоящему хороший человек.

— Спасибо тебе, Эно. Я совершенно успокоился.

— Все в порядке? Помни, это шанс. Для нас обоих.

— В порядке. Я уже завелся.

— Да? Сэнсэй! Можно начинать?

— Давайте. Еще одна проба!

Все прошло на одном дыхании.

— Что ж, молодец. И держись в этом ключе. А теперь грим.

Съемка тоже прошла с первого же раза. Сброшенный в озеро Сабухиро вынырнул с пучком водорослей на голове, словно водяной. На этом его роль сегодня была отыграна.

— О'кей! — удовлетворенно прокричал сверху режиссер. — Иди помойся и вытрись хорошенько. Смотри, не простудись, а то еще и ты у нас свалишься. Эй-эй!..

Он увидел, что Сабухиро вновь ушел с головой под воду.

— Сабу-тян, ты что?

Удивленный Кэнсаку распластался на вершине обрыва.

— Может, труп нашел? — режиссер перегнулся вниз, а тем временем на поверхности пруда возникла голова Сабухиро. Одной рукой он поднял вверх лист бумаги.

— Химэно, что там?

— Сэнсэй, здесь на дне связка иностранных журналов, ремнем перетянутая. Кажется, журналы мод. Ээй, Тамаки!

Держа высоко над водой свою добычу, он поплыл в ту сторону, где стояли девочки, и вышел на берег.

— Не знаешь такой журнал? «Фанси Бол» называется.

— «Фанси Бол»? Таких в «Одуванчике» много было. Это откуда же?

— Их там на дне штук шесть. Киёми, ты как думаешь, это имеет отношение к убийству?

— Вообще-то меня полиция про такие журналы спрашивала.

Тамаки закричала во весь голос:

— Господин старший инспектор, Киндаити-сэнсэй! Идите сюда, мы тут что нашли!

— Киёми, держи ты, а я пойду оденусь. Замерз — сил нет.

Сабухиро отправился к костру, а тем временем подошли моторка и лодка.

— Тамаки, это ты сейчас кричала? Что тут обнаружилось?

— Киёми, ты сама говори.

Тамаки немножко обиделась. Ей стало досадно, что Сабухиро отдал находку Киёми.

— Тут Сабухиро-сан сейчас в озеро прыгал, и говорит, что там на дне иностранные журналы, ремнем перетянутые. Вот, он половину обложки притащил. Держите.

Мужчина в лодке взял из рук Киёми обрывок обложки. Вы, конечно, поняли — это Ямакава-сан, заместитель Тодороку. Он взглянул на лист:

— Господин старший инспектор, Киндаити-сэнсэй, смотрите — это же тот самый «Фанси Бол».

Стопка журналов явно перетянута в середине ремнем. От обложки только верхняя часть, но и этого достаточно. Под водой они, видимо, довольно давно, но качественная виниловая обложка вполне прилично сохранилась.

Можно не напоминать, что сразу после убийства на этот журнал было обращено самое пристальное внимание. В «Одуванчике» их нашлось всего пять, и в каждом из них обращение к читателям со словами «Ladies and Gentlemen» было на месте.

Запрос в книжный магазин «Марудзэн» показал, что в Японию таких журналов поступает немало. Одни читатели получают его прямо из Америки, другие оформляют подписку в магазине. Катагири Цунэко относилась к последним. Она читала этот журнал с самого приезда в Хинодэ.

Кроме этого, примерно тридцать экземпляров ежемесячно поступает в отдел западных изданий, все они обычно распродаются. Это только в «Марудзэн», а если посчитать и другие книготорговые дома, то выходило, что в городе таких журналов довольно много. Оказалось, что читают его не только те, кто по роду занятий имеет дело с одеждой, журнал пользовался популярностью в косметических салонах, в издательствах дамских журналов — словом, у всех, кого интересовал стильный образ жизни.

Опрос в книжных магазинах позволил получить список всех подписчиков, но за исключением хозяйки «Одуванчика» не удалась обнаружить никого, кто имел бы отношение к Хинодэ.

Выявить же тех, кто приобретал этот журнал в свободной продаже, не представлялось возможным. Более того, немало старых экземпляров было еще и в книжных лавках на Канда, а уж пытаться определить тамошних покупателей занятие просто бессмысленное.

В такой ситуации расследование по линии журналов безнадежно забуксовало. И вдруг — пожалуйста, «Фанси Бол» появляется здесь, со дна озера. Ничего удивительного, что все трое — Тодороку, Киндаити Коскэ и Ямакава — тут же насторожились.