Братство камня

Диана сменила тон:

– Так вы собираетесь мне помогать или нет?

– Слушаю вас.

– Мне нужна информация о токамаках. Это тороидальные камеры, которые…

– Я прекрасно знаю, что такое токамак.

– Отлично. Тогда вы, возможно, знаете, где найти архивы этих лабораторий? В Москве наверняка есть академия, в которой…

– Курчатовский институт. Все материалы по управляемому синтезу хранятся там.

– Можете дать мне адрес?

– Вы говорите по-русски?

– Нет.

Дипломат рассмеялся:

– Какого рода расследование вы намерены провести?

Диана постаралась сохранить спокойствие и спросила примирительным тоном:

– Порекомендуете мне переводчика?

– Мы поступим иначе: у меня есть один знакомый, Камиль Горохов, он физик, специалист по термоядерному синтезу, много раз бывал в стране и свободно говорит по-французски.

– Думаете, он согласится мне помогать?

– Вы располагаете средствами?

– Не слишком большими.

– Долларами?

– Да.

– Тогда проблем не будет. Я немедленно с ним свяжусь.

Диана продиктовала свой телефон и поблагодарила собеседника. В этот момент принесли завтрак, и она, сидя по-турецки на кровати, съела сухие булочки и выпила крепчайший чай, поданный в стакане с подстаканником. В ее глазах один только этот подстаканник чеканного серебра стоил всех свежих круассанов на свете. Диана чувствовала себя невероятно легкой, умиротворенной, словно ночной полет провел между ней и парижскими событиями непреодолимую границу.

Портье сообщил, что внизу ее ждет Камиль Горохов.

Холл гостиницы «Украина» хранил остатки былого сталинского великолепия. Солнце превращало шторы на высоких окнах в белоснежные сталактиты, мраморный пол переливался радужными цветами. Диана заметила молодого человека в куртке, которая была ему очень велика. Он ходил вдоль стойки и то и дело поглядывал по сторонам.

– Вы Камиль Горохов?

Когда он обернулся, Диана заметила, что у него кошачьи глаза и длинные шелковистые черные волосы. Не отвечая на вопрос, он нервно убрал волосы со лба, и Диана представилась по-французски. Русский слушал, застыв как изваяние. Поза выражала недоверие и вызов. Диана заколебалась: она не была уверена, что заговорила с тем человеком, но тут похожий на кота парень спросил на очень хорошем французском:

– Вы интересуетесь токамаками?

– Меня интересует ТК-17, – уточнила Диана.

– Худший из всех.

– Что вы имеете в виду?

– Он был самым мощным. Единственным, на котором удалось на тысячные доли секунды достичь температуры плавления звезд.

Он хищно ухмыльнулся в казацкие усы, обвел людей в холле вызывающим взглядом, как будто призывал всех в свидетели. Диана подумала, что его привлекательность подпитывается исключительно мрачными мыслями.

– Помните миф о Прометее? – Вопрос Камиля прозвучал совершенно неожиданно.

Русский, ни с того ни с сего поминающий в разговоре с незнакомкой греческий миф в холле пыльной гостиницы… Только этого ей не хватало! Диана приняла условия игры:

– Он попытался украсть у богов огонь?

Камиль снова оскалился, откинул назад волосы. Он как будто не замечал ни синяков на лице Дианы, ни перевязанной руки – это был чужой для него мир.

– Во времена древних греков это была всего лишь легенда. Сегодня она стала реальностью. Люди действительно пытаются украсть секреты у звезд. Архивы ТК-17 находятся в филиале Курчатовского института, на юге столицы. Заплатите за полный бак бензина, и я вас отвезу.

Диана лучезарно улыбнулась в ответ, а Камиль уже направлялся к залитой светом вращающейся двери. Диана ринулась за ним, на ходу надевая куртку. У нее было прекрасное настроение, она чувствовала: визит в Москву будет плодотворным.

45

Камиль выжимал из раздолбанного «рено» максимум возможного. Они несколько раз свернули и наконец выехали на восьмиполосное шоссе. Диана вспомнила вчерашний квартал церквей и туманов: сейчас мимо нее пролетал совсем другой город. По обе стороны дороги, вытянувшись в струнку, стояли дорогие кирпичные дома, здания со стеклянными фасадами и самые что ни на есть настоящие особняки.

Они миновали мост через реку и выехали на гудящую от машин площадь. Новообретенная роскошь сменилась унынием спальных районов: дома здесь как будто поглощали солнечный свет, питая им свою горечь. Позади остались казино, стадион «Динамо» и отделанное мрамором здание вокзала: машина въехала на Тверскую.