74  

Стив свернул сигарету, насыпав в нее «Олд Холборна» из своей банки, и ответил:

— Не очень. Она уехала еще до того, как я пришел в коммуну. Я ее видел раза два, когда она приезжала из Лондона и останавливалась у Дэнниса.

— На Бэйсуотер-террас? Она там жила?

— Да. Еще до того, как перебралась в Лондон.

— Она с Дэннисом жила?

— Нет, не то чтобы с ним, они просто делили квартиру. — Он озадаченно взглянул на нее. — А что такое? Она умерла. Мы должны ее отпустить.

Ивонна почувствовала, что начинает волноваться:

— Да ничего… Просто… ну… я сама с ней всего один раз встречалась, и она мне понравилась, вот и все.

— Все любили Линду.

— Похоже, что не все.

— Ты о чем?

— Ну, кто-то же ее убил.

— Это не значит, что он не любил ее.

— Не понимаю.

Стив похлопал ее по руке:

— Мы живем в сложном мире, Ив, и люди в нем совершают поступки по самым разным причинам, часто — по таким, которых мы не понимаем и которых не понимают даже они сами. Я хочу сказать, тот, кто это сделал, кем бы он ни был, совсем не обязательно убил ее из ненависти, от ревности, зависти или еще каких-то таких чувств. Возможно, как раз из любви. Или это акт доброты. Иногда приходится разрушать вещи, которые любишь больше всего. И не нам спрашивать почему.

Ивонна ненавидела, когда он разговаривал с ней так снисходительно, словно она и правда была глупенькая школьница, до которой просто не доходит. Но до нее действительно не доходило. Для нее это выглядело просто: Линду убили. И вся эта болтовня насчет «убить из любви или из доброты» была для нее бессмыслицей. Возможно, это потому что я дочка полицейского, подумала она. В таком случае надо срочно перестать так себя вести, а то они на нее напустятся, не успеешь глазом моргнуть.

— Ты прав, — произнесла она. — Не нам спрашивать.

Вечер продолжился. Сквозь толпу она видела Мак-Гэррити, темную тень, сгорбившуюся в отблесках свечей возле сцены, справа; ей показалось, что он пялится на нее. Юноша с длинными светлыми волосами забрался на крошечную сцену и запел «Полли на берегу» Робина Хичкока.

*

В отдельном кабинетике шумного и прокуренного итальянского ресторана на Фрит-стрит Бэнкс и Энни разделили между собой газированную воду и бутылку домашнего красного вина, причем Бэнкс уплетал телятину со сливочным соусом марсала, а Энни ела макароны со свежими овощами. Снаружи сгустилась темнота, и улицы, пабы и рестораны Сохо наполнились людьми, только что закончившими работу или приехавшими в Вест-Энд, чтобы провести здесь вечерок. Красные и лиловые огни отражались в поблескивающих от дождя тротуарах и мостовых.

— Ты должен мне объяснить, — потребовала Энни, убирая волосы за уши, чтобы они не мешали ей, пока она ест.

— Что объяснить? — осведомился Бэнкс.

— Всю эту историю с «Мэд Хэттерс». Я почти ни слова не поняла, когда ты рассказывал о ней перед ужином.

— Я не виноват, что ты так отстала в культурном развитии, — усмехнулся Бэнкс.

— Спиши это на мою незрелость и объясни все простыми словами.

— Ты никогда не слышала про «Мэд Хэттерс»?

— Ну как не слышала, даже видела их в программе у Джонатана Росса. Не в этом дело. Просто получилось так, что я не знаю наизусть всю их чертову биографию, только и всего.

— Они высоко взлетели в конце шестидесятых, примерно в то же время, что и «Лед Зеппелин», и чуть позже, чем «Пинк Флойд» и «Ху». У них была особенная музыка: элементы фолк-рока, что-то от «Бёрдс» и «Фэйрпорт Конвеншн», но они придали ей психоделическое звучание — во всяком случае, поначалу. Представь, что скрестили психоделическую «Восемь миль в высоту» и народную английскую балладу «Ярмарка в Скарборо».

Энни скорчила гримасу:

— Хотела бы я знать, как звучит и то и другое.

— Тогда сдаюсь, — проговорил Бэнкс. — Так вот, успехом они во многом обязаны своему клавишнику Вику Гривзу, тому самому, о котором мы с тобой говорили; теперь он живет в Линдгарте. Пожалуй, еще тут приложил руку их соло-гитарист Рэг Купер, тоже йоркширский паренек.

— Вик Гривз был у них клавишником?

— Да. Он вроде Кита Эмерсона умел извлекать из электрооргана потрясающие звуки.

Энни подняла брови:

— Уму непостижимо.

— Они устраивали световые шоу, носили смешные шляпы с обвисшими полями, лиловые вельветовые штаны, золотистые балахоны и занимались всевозможными психоделическими штуками, модными в шестидесятые. Но в июне семидесятого, вскоре после того, как их второй альбом взлетел на вершины хит-парадов, их басист Робин Мёрчент утонул в бассейне лорда Джессопа в Свейнсвью-лодж.

  74  
×
×