Бриллиант мутной воды

«Подайте Христа ради у нас все умирли астались сироты бес денек и еды жить негде пажалейте люди добрые».

Глава 23

В моей душе поднялась буря. Что за дрянь была эта Беата. Получала от Владимира и Леонида приличные деньги и отдавала дочку своей безголовой сестрице Лере. А та, желая гулять и веселиться, нашла подходящую «няньку». Неужели мать ни разу не поинтересовалась, в каких условиях содержится ребенок? Уму непостижимо!

Едва сдерживая гнев, я спросил:

– Кто из вас Санька?

– А за каким фигом он тебе? – неожиданно басом поинтересовался пятилетний.

Более старший мальчуган безучастно смотрел перед собой остановившимся взглядом.

Я слегка растерялся, потом наклонился и ответил:

– Видишь ли, мне нужно забрать Лизу, ваша мама, Татьяна, уже получила пятьсот рублей.

– А не брешешь? – буркнул малыш.

– Нет.

– Погодь, – велело дитя, потом порылось в куче тряпья, вытащило на свет божий мобильный телефон и потыкало черным от грязи пальцем в кнопки. Я совсем растерялся. Наличие у нищих сотового казалось мне невероятным.

– Эй, Танька, – пробасил ребятенок, – тут жлобина Лизу требует! Деньги-то взяла? Ага!

Он вновь сунул аппарат в ворох тряпок, опустил воротник пальто, прикрывавший почти все лицо, глянул на меня, и я вздрогнул. Парню было лет семнадцать. Над губой и на щеках у него виднелись темно-синие островки небритой кожи. Санька был карлик или лилипут, не знаю, как правильно называются люди крохотного роста, рождающиеся у нормальных родителей.

– Забирай, – велел он, пиная девочку.

Клочкастая шубка зашевелилась и села. Внутри слишком большой дохи виднелось бледное личико с огромными синяками под глазами.

– Ну, – поторопил меня Санька, – чего стоишь-то? Бери, пока даю.

Я протянул руку. Санька со всего размаха отвесил Лизе подзатыльник. Но девочка не заплакала и не захныкала, проворно вскочила на ножки и схватила меня за ладонь. Я повернулся и двинулся вверх по ступенькам.

– Эй, погодь, – крикнул Санька.

– Что тебе? Деньги я уже отдал, – обернулся я.

– Завтрева сюда приведешь, – пояснил Санька, – не домой. Мы тута до ночи просидим, праздник будет, народ хорошо подает.

– Кого привести? – удивился я.

– Ково, ково, – передразнил карлик, – ясное дело, английскую королеву.

– Прости, но я не понимаю.

– …, – выругался Санька, – ну ты, блин, прямо герцог! Лизку, конечно.

– Но зачем я должен ее возвращать? – изумился я до крайности. – Деньги Татьяне отдал, и все.

– Ты че? – двинулся ко мне Санька, – …, да? За пятьсот рублёв решил навсегда купить? Положь девку на место! Сеструха, ежели ее совсем продавать, дороже будет! Меньше чем за штуку баксов не отдадим, хитрый больно!

– Подожди, что за ерунду говоришь? Лиза племянница Леры Есиной. Девушка отдавала девочку твоей матери как няньке. Лиза никак не может быть твоей сестрой! Я понимаю, что произвел на тебя неблагоприятное впечатление, но смею заверить, я не такой дурак, как тебе кажется!

Санька сипло заржал и поднялся по ступенькам. Его порочное личико с крысиными чертами оказалось на уровне моих колен.

– Это кто вам про племянницу насвистел? – ухмыльнулся он. – Лерка? Ну, блин! Хохмачка! Да она Лизку напрокат брала! Ее к нам Степка привел!

– Кого? – спросил я, чувствуя легкое головокружение. – Кто привел? Куда? Зачем?

– Лерку, – вполне миролюбиво пояснил карлик, – он с ней трахался, пока в армию не ушел. Лерка сначала расстраивалась, а потом Лизку брать стала, за пятьсот рублей в день, ежели на сутки, то дороже, но она ее завсегда к ночи приводила.

Я посмотрел на крохотулечную девочку, безучастно сидевшую на ступеньках, потом вытащил кошелек и помахал им перед носом парня.

– Если ответишь на мои вопросы, заплачу.

– Сто баксов, – не растерялся карлик. – А вы Лерке кто?

– Жених, – ответил я. – Она велела забрать свою племянницу у няни, адрес дала.

Санька радостно засмеялся, очевидно, его очень обрадовала перспектива сделать Лере пакость.

– Ой, цирк, – хрюкнул он, – вот что, пошли к Ахмету в шашлычную, там и потолкуем.

Договорив фразу, он пнул Лизу.

– Эй, не дрыхать, ступай вниз.

Несчастное создание, даже не ойкнув, поползло опять к картонке. Я перехватил девочку.

– Подожди, раз я заплатил, она моя. Пусть пойдет с нами в кафе. Ты когда ее кормил в последний раз?

– Утром, – пожал плечами Санька, – она завсегда в десять жрет, и все, зачем больше-то? Маленькая ищо.