Букет прекрасных дам

– Гондон гнутый, – добавила Люси и пнула Севу.

– Пидер лохматый, – не отстал я и толкнул Севу.

Недомерок не удержался на паучьих ножках и рухнул в сугроб.

– А-а-а, – обрадовалась Люси, – шлепнулся жопой в говно, так тебе и надо!

Набрав полные пригоршни грязного снега, вернее, жижи из соли и песка, она принялась швырять комья ему в лицо.

– Вы с ума сошли! – заорал тот. – Милиция, милиция, спасите!

– Молчи, говнюк отстойный, – велел я и запихнул в его разверстый рот побольше грязи.

Пока Сева отплевывался, я сорвал с него шапку и куртку, а Люси ухитрилась стащить с бывшего кавалера ботинки. Шапку она разорвала, куртку растоптала, а сапоги швырнула на проезжую часть, где неслись машины.

– Эй, граждане, – раздался металлический голос, – почему хулиганите?

Я обернулся. Безусый, но страшно серьезный милиционер строго смотрел на нас.

– Прекратите безобразия, – продолжил он, – в отделение захотели?

– Арестуйте их, – взвизгнул Сева.

– Молчи, дрянь! – рявкнула Люси и ткнула его мордой в грязь.

– Молодой человек, – ласково сказал я, нежно беря молоденького стража порядка под локоток, – ситуация абсолютно семейная. Моя приятельница поймала этого, как бы поприличней выразиться, субъекта на измене. Понимаете, он жил одновременно с двумя женщинами. Я ясно излагаю?

Патрульный кивнул.

– И вот теперь она, полная справедливого гнева, слегка его поколотила. Вы не волнуйтесь, мы сейчас уже заканчиваем и уезжаем. Остался лишь один маленький штрих.

– Какой? – обалдело поинтересовался паренек.

– А вот этот, – бодро воскликнул я, подошел к урне, легко поднял железный ящик и вытряхнул содержимое на поверженного Севу. Грязные бумажки, куски хлеба, пустые сигаретные пачки, бутылки рассыпались неаппетитной кучкой.

Люси плюнула сверху и подвела итог:

– Дерьмо к дерьму.

– Ну, это уже перебор, – протянул мент, потом глянул на раскрасневшуюся Люси и добавил: – Впрочем, разбирайтесь сами, я просто шел мимо, это вообще не мой участок.

– Спасибо, – улыбнулся я.

– Эх, – вздохнул паренек, – и отчего это красивых девушек на мерзавцев тянет? Прямо как мух на варенье! Вы только больше не безобразничайте, ехайте домой, с него хватит.

– Уже закончили, – заверила его Люси, – все.

Мы влезли в машину и отъехали пару кварталов. Внезапно Люси расхохоталась, по ее щекам потекли слезы:

– Нет, ты только прикинь, как он сидел!

– Весь в дерьме, – подхватил я.

– Представляешь, что было бы с моей мамой, если бы она узнала про эту сцену, – стонала Люси.

– Николетта бы упала в обморок, – вторил ей я.

Мы хохотали минут пять, потом я внимательно посмотрел в лицо спутнице и удивился:

– Люси, а куда подевались твои усики?

– Свела их кремом специальным, давно мечтала!

– А по-моему, они придавали тебе шарм, – ответил я и добавил: – Послушай, дорогая, а не сходить ли нам с тобой завтра в консерваторию?

Люси замерла с открытым ртом.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего особенного, – пожал я плечами, – два таких интеллигентных человека, как мы с тобой, должны посещать концерты симфонической музыки.

Люси вновь захохотала, потом, с трудом успокоившись, произнесла:

– Знаешь, милый, после всех приключений и расправы над Севой, мне кажется, нам лучше будет посетить цирк.