– Вава! Это ты гудишь?
– Да, я уже приехал.
– Безобразие!
– Но ты же сама велела мне поторопиться, если ты еще не одета, то я спокойно…
– Я не об этом! Бестактно вызывать меня бибиканьем, словно девчонку из рабочего предместья!
В ухо полетели гудки. Я уставился на ни в чем не повинный телефон. Ну отчего мне так и хочется вышвырнуть его в окно? Спокойно, Иван Павлович, спокойно. Сейчас ты, потратив свои деньги и превысив кредит на карточке, приобретешь Николетте все ботинки вкупе с сапогами и наконец получишь возможность поехать домой, читать Плутарха.
Дверь подъезда грохнула, во двор выскочили две вертлявые фигурки, замотанные в норку, и, бодро цокая каблучками, двинулись к «Мерседесу». Я испытал приступ хандры. Маменька решила устроить шопинг вместе со своей заклятой подруженькой Кокой. Ну, держись, Ваняша, сейчас тебе мало не покажется!
Глава 16
В «Рококо» мы прибыли через полчаса, еще минут десять кокетки спорили, в какую лавчонку направить свои стопы.
– Только в «Гуччи», – настаивала Кока.
– Фу… в «Гуччи» вся улица ходит, – скривилась Николетта, – надо в «Тодсе».
– Кошмар! – закатила глаза Кока. – Обувь для старух! Лучше к «Ферре».
– Гадость! Начнем с «Балдинини».
– О-о-о! Я всегда знала, что у тебя со вкусом проблемы, еще предложи в «Саламандру» заглянуть. Вот что, послушай меня, идем в «Ти Джей коллекшен».
– С ума сойти! – всплеснула ручками Николетта, и я невольно отметил, что маменька нацепила на правую длань три кольца, а на левую целых четыре. – Да в эту коллекшен одни подростки заглядывают. Ты ничего не понимаешь в современной моде.
– А ты в качестве! – не осталась в долгу Кока.
Тут милые подружки задохнулись от нахлынувших на них ласковых чувств друг к другу и временно захлопнули напомаженные ротики. Я воспользовался тревожным затишьем.
– Вон видите, там огромный салон. В нем, кажется, представлены все перечисленные вами марки. Просто походите от полки к полке, глядишь, что-нибудь и понравится.
– Ладно, – смилостивилась Николетта, – пошли.
Мы вошли в огромный зал, набитый самой разнообразной обувью, и я ощутил легкий приступ тошноты. Ноги сами собой понесли меня к диванам, установленным в центре зала. Посижу пока спокойно.
– Я пойду слева направо, – взвизгнула маменька.
– Лучше справа налево, – мигом заспорила Кока.
– Ну и ступай себе, – обозлилась Николетта.
Кока пошла направо, к ней поспешили две продавщицы. Маменька недовольно прикусила нижнюю губку, потом прощебетала:
– Ваня!
Я было сделал вид, что крайне увлечен разглядыванием журнала, но в зале, очевидно, из-за того, что дело катило к ночи, было всего три продавщицы. Две бросились к Коке, около маменьки оказалась лишь одна девушка, и Николетта, страдающая от недостатка внимания, решила приставить меня к себе.
– Ваня!!!
Пришлось встать и подойти к ней.
– Не смей никуда убегать, – прошипела Николетта и пошла вдоль полок.
Мы с девушкой потащились за ней. Маменька резво бежала между стеллажами, изредка вскрикивая:
– Ужас! Гадость! Безвкусица!
Мы «нарезали» таким образом три круга, и наконец девушка-консультант не выдержала:
– Если вы объясните мне примерно, какую обувь желаете, я попытаюсь вам помочь.
Николетта глянула на девчонку, как солдат на вошь.
– Любезная, – пропела она, – мне надо такое… Ну, в общем, этакое! Понятно?
– Элегантное или повседневное?
– Ну, – завела маменька, – обувь, подходящую мне, ясно?
Девушка кивнула и сняла с полки ботиночек черного цвета, на абсолютно плоской подошве, модный во все времена. Подобную обувь носили в 60, 70, 80, 90-х и будут носить в 2010, 2020, 2030-е… Беспроигрышный старушечий вариант, удобный, как кроссовки, мечта многих пенсионерок, давно простившихся с мыслями о модных покупках.
– Вот, – защебетала девушка, – очень подходящие для вашего возраста. Во-первых, устойчивые, во-вторых, практичные, цвет – черный, в-третьих, теплые, ноги мерзнуть не станут, в-четвертых, они дешевые, прямо суперцена, в-пятых, у них очень хорошее качество. У нас последняя пара осталась, другие на смерть давно разобрали.
Я вжал голову в плечи, сейчас Николетта, превратившись в торнадо, растопчет несчастную дурочку, посмевшую намекнуть на отнюдь не девичий возраст покупательницы. Но Николетта неожиданно мирно спросила:
– На что разобрали?
– На смерть, – спокойно повторила глупышка, – ну такие берут, чтобы покойник в гробу прилично выглядел!