Яблоко Монте-Кристо

– Не, – икнула красотка, – Магда.

– Где Старз?

– Так на кухне, жрет.

– А ну, пошли, – решительно отпихнула Магду Нора.

– Ты, ваще, кто такая? – слабо засопротивлялась девушка, но моя хозяйка, проигнорировав ее вопрос, бодро зашагала по коридору вглубь чужой квартиры.

На кухне я увидел еще одну девочку, облаченную в блестящие шортики и просторную футболку.

– Ты Стелла? – налетела на нее Нора.

– И че? – вяло поинтересовалась та.

– Да или нет?

– Отвали, – равнодушно ответила певичка, – я хавать хочу, с утра, блин, ни крошки во рту. Сядь в углу и не …!

Элеонора слегка растерялась, она не привыкла к тому, чтобы с ней обращались, как с надоедливой кошкой, Нора обычно перекрикивает тех, кто не желает выполнять ее приказы. Но сейчас ей продемонстрировали полнейшее равнодушие, а столь нестандартная реакция совершенно выбила ее из седла. На пару мгновений Нора потеряла дар речи. Воистину сегодня не ее день: сначала дала слабину, испугалась экзотического таракана, а теперь спасовала перед звездулькой.

Стелла тем временем преспокойно развернула пачку масла, отрезала кусок, потом схватила толстый шматок докторской колбасы и в глубокой задумчивости воскликнула:

– Во, блин! Бутерброд-то прилип!

Я вздохнул. Это ж до какого состояния надо допиться, чтобы не сообразить: вместо куска хлеба масло с колбаской украшают край стола. Стелла обмазала угол пластиковой доски, сверху положила розовый кружок и теперь пытается оторвать сие сооружение тонкими, бледными пальчиками.

– Где твои тараканы? – взвыла, придя в себя, Нора.

– Понятия не имею, – пожала тоненькими плечиками поп-стар, – наверное, под раковиной. А зачем они тебе понадобились? Похоже, у тебя своих в голове полно!

Нора посинела, открыла рот, и тут зазвонил телефон. Я машинально похлопал себя по карманам, обнаружил, что нервничает именно мой мобильник, который невесть зачем я прихватил с собой, выбегая из квартиры.

Глава 13

– Аэропорт Шереметьево, – загремело из трубки.

– Нет, ошибка, – быстро ответил я, глядя, как Нора налетает на Стеллу.

– Твои тараканы, – топала ногами хозяйка, – переползли в мою…

– Др-р-р, – вновь ожил мобильный.

– Аэропорт Шереметьево, – завел тот же голос.

– Нет, вы не туда попали!

– Какие тараканы?

– Африканские!

– Ваще! Блин! …!

– Др-р-р! Аэропорт Шереметьево…

– Да нет же! Это частный номер.

– Идиот! Не смей швырять трубку. Это я аэропорт Шереметьево, – заорал злой мужской голос.

У меня закружилась голова. Хорошая ночь, Иван Павлович отлично отдохнул перед новым рабочим днем! Сейчас Нора и Стелла выясняют на повышенных тонах отношения. Магда, преспокойно опустившись на колени, пытается отгрызть кусок стола, намазанный маслом и увенчанный колбасой, а тут еще прорезался некий субъект, явно сумасшедший, считающий себя аэропортом Шереметьево.

– Один или два? – не удержался я от ехидного вопроса.

– Международные линии, вашу мать…

Я нажал на красную кнопочку, понятно, с той стороны провода пьяный. Ну что за страна! Сплошные алкоголики! Придет же в голову идея: назвать себя аэропортом! О таком я и не слыхивал. Вот оно, лицо научно-технического прогресса! Раньше пьяницы и психи ощущали себя Наполеонами, Александрами Македонскими, директорами продовольственных магазинов и овощных баз, а тут аэропорт Шереметьево, международные линии.

– …еще раз увижу твоих тараканов, – орала Нора, – то…

– Чего? – меланхолично перебила ее Стелла. – Со своими разберись, идиотка крашеная.

– Др-р-р-р. Аэропорт Шереметьево! Какого … разъединяешься! Твою мать … забери! Ма-ать! Твою! Твою мать!

– Иван Павлович! Брось телефон!

– Ага, швырни ей его в башку!

– Фу, бутерброд жесткий!

– Др-р-р. Шереметьево! Вашу мать… !!!

– Тараканы!!! Иван Павлович!!!

От безобразных, несущихся со всех сторон криков у меня заболела голова. В ту же секунду разозленная донельзя Элеонора выхватила из моих пальцев телефон и со всего размаха запулила его в открытое окно. Одновременно Стелла стукнула Магду по затылку с воплем:

– Тебя нанимали пресс-секретарем, а не пожирателем моего ужина.

Несчастная Магда, так и не сумевшая отгрызть кусок столешницы, обмазюканный маслом, стукнулась лбом о доску из пластика и истерично зарыдала.

Несмотря на неадекватность поведения, продемонстрированную Магдой, мне стало жаль девицу, может, тут сыграла роль цеховая солидарность? Я ведь тоже секретарь, хотя и без приставки «пресс».