Верхом на «Титанике»

– Ванечка! Хватит, – затараторила Катерина, – я уже оценила твою деликатность. Мы расстались с мужем. Я верная девочка, если живу с одним, то ни-ни с другим. Но теперь-то! Вылезай из автомобиля и поднимайся наверх! Ты высидел свое счастье! Ну? Почему молчишь? Опасаешься реакции Коки? Не волнуйся, я сейчас позвоню ей и расскажу, как ты меня любишь! Я живенько разведусь и выйду замуж за тебя. Эй, прекрати молчать! Ты онемел от счастья?

– Пожалуйста, не прикасайся к телефону, – нечеловеческим голосом взвыл я и понесся к машине, забыв про покупку подарков.

Если буйной шизофреничке Кате, с ее навязчивыми зрительными галлюцинациями, придет в голову позвонить Коке и сообщить ей о страстной любви Ивана Павловича, то маменькина заклятая подружка тут же, пища от восторга, кинется к Николетте, а та мечтает о свадьбе. Роскошное платье, шикарные новые драгоценности, цветы, цветы, цветы, роскошный ужин, оркестр, танцы… Не следует думать, что Николетта заботится о будущем счастье сына. Ей просто хочется праздника, а мысль о том, какой ценой заплачу я за это, ее не волнует.

Нежелание превратиться в окольцованного гуся гнало меня во двор к Кате сильнее реактивной тяги. Я редко нарушаю правила дорожного движения, не ношусь по городу на бешеной скорости, не нажимаю на клаксон, сгоняя с пути нерасторопных пешеходов. Но сейчас я проделал все это многократно.

Припарковав автомобиль около знака, запрещающего остановку, я выскочил наружу, схватил мобильный, чтобы позвонить Катерине, и вдруг увидел до боли знакомые «Жигули», прижатые к тротуару.

Не веря своим глазам, я приблизился к машине и осмотрел ее. Цвет, марка и номер совпадали, это были мои старые колеса, отданные по доверенности новому владельцу. Как же звали мужика? Э… э… э… Геннадий! Точно!

– Эй, парень, – заорали из дома, – чего около тачки делаешь?

Я повернул голову, из окна первого этажа высовывался Геннадий.

– Драндулет специально почти в своей квартире паркую, – гневно вещал он, – а то полно любителей… Слышь, мы че, знакомы? Морда твоя вроде не чужая!

– «Жигули» раньше принадлежали мне, – ответил я, – не предполагал их увидеть здесь.

Вот в чем дело! Бывают же такие совпадения! Геннадий живет с Катей в одном доме. Теперь понятно, почему девица считала, будто я дежурю у нее во дворе.

– Ванечка, – завизжала Катя, выбегая из подъезда, – ну что, опять станешь отпираться? Когда ты, сгорая от страсти, подвез меня до дома, я запомнила номер! Сказала его мужу, чтобы тот не волновался, что меня везет маньяк! Было глупо с твоей стороны отрицать свою любовь. Ты так страдал, отсюда уезжал только днем, на службу, а ночью ты всегда был здесь! Похудел, милый! Ничего, теперь я твоя! Навсегда! Знаешь, я верная, супругам не изменяю! Четыре мужа было, и ни от одного налево не сходила! Ну, Ванечка, не стой, словно тебе по голове битой дали, поцелуй скорей свою зайку! Или никак не оценишь своего счастья? Я ТВОЯ!!! А эту ужасную машину никогда не разрешу продавать! Ты купишь мне особняк в Майами, перевезешь драндулет туда, установим его во дворе!

– Слышь, девушка, – ожил Геннадий, – ты офигела? Отвали от Нинкиной тачки!

Катя запнулась, потом с невероятным удивлением протянула:

– Чьей?

– На ней ездит моя баба, – рявкнул Геннадий, – Иван Павлович давно тарантайку продал. Честный человек оказался, хоть и старый металлолом, но в отличном состоянии.

Катя сделала шаг назад.

– Это ваши? – с растерянностью указала она пальцем на ни в чем не повинные «Жигули».

– Ага, – кивнул Геннадий, – че? Сомневаешься? Ща доверенность покажу!

Мужик исчез из окна, Катерина стояла как вкопанная, а я очень быстро, на цыпочках рванул прочь от того места, где через пару секунд начнется истерика. Мне повезло, удивление Кати было настолько огромным, что она забыла про господина Подушкина. Вполне благополучно добравшись до своего нового автомобиля, я сел за руль, завел мотор и покатил домой.

Если на вашем жизненном пути встретилась неразрешимая, фантастическая ситуация, не надо пугаться или отчаиваться. Коли никак не получается справиться с ловушкой, которую расставила судьба, помните: нет такой сложной проблемы, от которой невозможно сбежать.