Верхом на «Титанике»

– Я подумаю, – еле слышно ответила Рита и ушла.

В тот же вечер она приехала к Наташе с Федором и передала им разговор с Юрием. Ната обняла сестру.

– Забудь о нас, Насте нужен отец.

– И денег нам не надо, – воскликнул брат, – мы вполне способны заработать сами!

– Не могу я вас бросить, – заплакала Рита.

– Успокойся, – захлопотала Наташа, – будем потихонечку встречаться.

– Вряд ли Юрий к тебе слежку приставит, – добавил Федор.

– Ты его любишь? – спросила Ната.

– Больше жизни, – прошептала Рита, – ну и идея взбрела Юре в голову! Просил даже не упоминать ваших имен! Боится реакции Аси Михайловны!

– Ерунда, – воскликнула Ната, – мы найдем способ общаться!

На свадьбу Рита никого из родственников и прежних знакомых не пригласила. Теперь она звонила Нате и Федору не с домашнего телефона и не с мобильного, а из таксофона. Изредка Маргарите удавалось встретиться с братом и сестрой, из посторонних она общалась только с Ладой, да и то их свидания походили на встречу шпионов.

А потом Рита умерла.

О смерти любимой сестры Наташа узнала не сразу, забеспокоилась она лишь после месячного отсутствия Риты. Обычно старшая сестра раз в неделю делала контрольный звонок, сообщала:

– У нас все в порядке, а у тебя?

Здесь же связи не было тридцать дней. Вначале Ната подумала, что Шульгин увез супругу отдыхать, но чем дольше не было звонка, тем сильнее она нервничала.

В конце концов она решилась звякнуть сестре, мобильный оказался отключен, что совсем обеспокоило младшую Альварес. Поколебавшись несколько суток, она осмелилась набрать домашний номер, ответил звонкий женский голос:

– Алло.

– Вас беспокоят из бутика «Алькопе», – бойко затараторила Наташа, – мы подшили брюки для госпожи Маргариты Шульгиной, она может приехать за готовым заказом.

– Нет-нет, – испуганно воскликнула собеседница, – оставьте заказ себе!

– Но это невозможно, – старательно изображала продавщицу Ната, – вещь оплачена. Сделайте одолжение, подзовите к трубочке госпожу Шульгину.

– Она не может ответить.

– Когда я могу перезвонить?

– Рита умерла, – прошептала женщина, – вы разговариваете с ее невесткой, Светланой.

– Ты с ума сошла, – забыв о роли продавщицы, воскликнула Ната, – она же молодая!

Но Светлана не насторожилась, услышав это замечание.

– Нет нашей Риточки, – заплакала она, – инсульт у нее случился, похоронили мы ее на Митинском кладбище, скоро сорок дней. Не беспокойте нас больше, хорошо, что на меня попали, муж и мама не могут о Рите говорить, им сразу плохо делается!

Лада замолчала, я тоже не произносил ни слова.

– Это все, – выдавила из себя Ермолаева.

– Вы не договорили!

– Так больше мне вам сообщить нечего!

– Зачем приезжала Наташа?

Лада замялась, потом махнула рукой.

– Паспорт мой попросила.

– И вы его ей дали?

– Да.

– Не спросив, по какой причине той понадобился документ?

Ермолаева пригладила и без того аккуратную прическу.

– Наташа сказала, что Риту убили, очень хитрым образом вызвали у нее инсульт, и сестра догадывается, кто это сделал, но у нее доказательств нет, одни домыслы. А после смерти Настеньки, тоже внезапной, Наташа решила действовать. Чтобы проникнуть в семью Шульгиных, ей и потребовался мой паспорт.

– Зачем, – тупо повторял я, – зачем?

Лада встала, перекрестилась, села, сложила руки на коленях и завершила рассказ:

– Прежде чем на Юрия капкан ставить, Ната настоящим детективом поработала, многое узнала. А потом ей в голову идея пришла: надо женить на себе Юрку, влезть в семью и изнутри ситуацию изучить. Ночная кукушка дневную перекукует, мужья женам по ночам в кровати многое рассказывают. Шульгин с Наташей практически не был знаком, видел ее всего лишь раз, да и то мельком. Он бы ее и в обычном виде не узнал, но Наташка волосы покрасила, форму бровей изменила, в губы гель вкачала и вообще на себя не похожа стала.

– План удался на все сто процентов, – не сдержал я эмоций, – она сумела-таки женить на себе Шульгина!

Лада судорожно вздрогнула, вновь перекрестилась и, опустив глаза в пол, прошептала:

– Моей вины ни в чем нет, разве только в милиции я про кражу паспорта сообщила. Вот тут нехорошо получилось, соврала. Но без документов жить нельзя, пришлось сказать, будто на улице сумку срезали.

Еле сдерживая нервную дрожь, я помчался к Норе и ухитрился дважды нарушить правила движения. Один раз проскочил на красный свет и не понес наказания, а второй раз, когда свернул под запрещающий знак, услышал противный свист и лишился ста рублей. Неудача не расстроила меня, я попросту не заметил ее и, забыв снять уличные ботинки, вломился в кабинет хозяйки с криком: