Точка кипения

– Клайд, все не так, – попытался возразить я, но лучше бы промолчал.

– Что не так? – вскинулся он. – С некоторыми юридическими поправками всё должно было происходить именно так. В любом случае нехорошо уверять меня, будто между тобой и миссис Карлайл не завязалось никаких отношений. Если вы и не перепихнулись, то, по крайней мере, перемолвились парой слов, иначе откуда тебе знать, что она – МКг?

– Она оставила мне записку, тупица.

– Я тупица, юный Робин? А ну-ка дай-ка взглянуть, окажи такую любезность.

– Не окажу! – зло огрызнулся я. – С какой это стати я должен оказывать тебе любезности?

– А с такой, дорогой мальчик, что в противном случае я попрошу своего продюсера выпустить в эфир материал о том, как распускают руки наши доблестные частные сыщики. Может, напомнить тебе об отснятой не так давно пленке, где ты дерешься у Краун-корта? Покажи я этот материал, ты бы прославился на всю страну, или ославился?

– Я отбивался от поддельщиков страховок, разозленных тем, что я вывел их на чистую воду. Ты обещал мне уничтожить эту пленку. Адвокаты…

– Вот ты вспомнил об адвокатах, Дейв. Черт бы их побрал, этих адвокатов! Как говорил Джек Кэд, первым делом перебьем всех судейских. Вашему брату должно быть известно, что фраза эта была брошена во время крестьянского восстания. Да, твоим адвокатам мы пообещали уничтожить этот материал, а вот наши адвокаты настояли на том, чтобы пленку сохранить.

– А тебе вообще на все наплевать, да? – сказал я, протягивая ему записку, оставленную Марти.

– Наплевать? На тебя, мой щеночек прилизаный, мне не наплевать. И на Клайда Хэрроу тоже. И на полдюжины моих бывших жен тоже не наплевать. Еще мне не наплевать на моих отпрысков, несть им числа. И еще на мою разлюбезную аудиторию, которая жаждет моих новых сообщений…

– Так и есть! Главная твоя цель – разузнать какую-нибудь гадость о семействе Карлайлов, чтоб твоя жирная задница еще прочнее держалась в седле.

– Что я слышу, Дейв? – прогремел он с деланным удивлением. – Неужто ты бросил мяукать, как слепой котенок, и заговорил как настоящий мужик?

Он выхватил у меня из рук клочок измятой бумаги и дважды прочел записку.

– Дейвид, радость моя, мальчик мой, цветик ты мой лазоревый, – елейным голосом произнес он, – на наших глазах рождается величайшая сенсация. – Его глаза светились как фары. – Если мы предложим тебе крупное вознаграждение или, что реальнее, уничтожим весь имеющийся у нас на тебя компромат, ты согласишься прикинуться тем, кем тебя считает Марти, то бишь киллером?

Я потянулся к своему стакану. Клайд Хэрроу отличается тем, что его интервью всегда непредсказуемы, во всяком случае для меня.

– Клайд, – сказал я, тщательно выбирая слова. – Ты понимаешь так же хорошо, как и я, что миссис Карлайл называет меня киллером в шутку. Она, наверно, слышала краем уха, как Жанин, в пылу ссоры, наградила меня каким-нибудь гиперболическим эпитетом, вроде «душегуба» или «кровососа».

– Гиперболическим эпитетом! Великолепно, Дейв, мне это нравится! Ставлю тебе пять с плюсом! Приятно наблюдать, как ты растешь по мере общения со мной. А теперь, дружок, давай уточним, какая роль отводится в этой истории миссис Уайт.

– Жанин тут вообще ни при чем, Клайд, и не смотри на меня такими глазами.

На его жирной физиономии появилась похотливая гримаса. Мне стало противно оттого, что он раскатал губы на Жанин.

– Как хочу, так и смотрю, мальчик мой. Жанин Уайт восхитительная женщина, которая заслуживает в жизни самого лучшего.

Он загадочно улыбнулся и закатил глаза.

– Могу представить, о чем ты сейчас думаешь, – проговорил я.

– Ты еще и телепат! – поддел меня Клайд.

Мне стоило большого труда не заехать ему ногой в пах.

– Я слышал, на твоем брачном ложе снова образовалось вакантное место.

– Дейв, ты становишься саркастичен. Поднатужься, и, возможно, уши мои запылают от смущения.

– Расскажи мне о семействе Карлайл, – безнадежным голосом попросил я. – Вот главная причина, по которой я тебе позвонил.

– Акулы капитализма! Что тут еще скажешь? У них больше деловых интересов, чем у свиньи жировых прослоек. Ты наверняка слыхал о принадлежащей им команде регбистов. Патриарх фамилии Брэндон Карлайл – член совета директоров телекомпании «Альгамбра». Если ты хочешь увидеть звериное лицо рыночной экономики – это его лицо!

– Команда регбистов… Ты имеешь в виду «Пендлбери Пайлдрайверз»?