Когда рана была зашита, Лиза взяла бутылку с водкой, поднесла к губам и сделала пару хороших глотков. Она закашлялась и вытерла выступившие на глазах слезы.
– Какая гадость. – сдавленно пробормотала она. – И как только мужики ее пьют? – Затем посмотрела на Вершинина и устало сказала: – Я сделала все, что могла, но твой друг все еще в опасности.
Андрей выпустил руки лагорийца из своих побелевших, затекших пальцев и выпрямился.
– Спасибо за помощь, Лиза, – сказал он. И добавил с улыбкой: – Не думал, что ты такая.
– Какая? Сумасшедшая? Вершинин качнул головой:
– Нет. Смелая. Лиза вздохнула:
– Нужно быть сумасшедшей, чтобы помогать вам в этом. – Она взяла со стола салфетку и, вытирая руки, посмотрела на лагорийца. – Сама не верю, что я это сделала. Если он умрет, нас обоих посадят.
– Он не умрет, – твердо сказал Вершинин. – Он умеет держаться за жизнь. Ты уж мне поверь.
10
Пятнадцать минут спустя, укрыв спящего Гармату пледом и выключив свет, Лиза и Андрей перебрались на кухню, чтобы выпить кофе и прийти в себя.
Лиза курила тонкую сигаретку. Она все еще была бледна, но выглядела уже гораздо лучше, чем сразу после операции.
– Странно. – сказала она, глядя на то, как дымок белесым облачком развеивается в воздухе. – Я сегодня прооперировала человека, достала у него из груди пулю. Он все еще может умереть, но мне почти не страшно, и я ни о чем не жалею. – Она перевела взгляд на Андрея и добавила: – Знаешь, как только он сказал мне, что у меня все получится, страх тут же ушел.
– Мой друг – необычный человек, – сказал Вершинин.
– Это я уже поняла. Может, расскажешь мне про него подробнее?
– Может, и расскажу. Но сейчас как-то не хочется. Слушай, а я не знал, что ты куришь.
– Так, иногда. чтобы снять напряжение.
Лиза посмотрела на недокуренную сигарету, нахмурилась и вдавила ее в пепельницу. В этот момент дверь у нее за спиной открылась, и в кухню вошел Гармата.
– Вы с ума сошли! – крикнула, обернувшись, Лиза. – Быстро в постель!
Долговязый лагориец улыбнулся, покачал головой и сказал:
– Я чувствую себя отлично. Кровотечения нет, и рана уже не болит. Вы все сделали очень хорошо.
– Но.
– Вас зовут Лиза?
– Да.
– Меня – Гармата. – Рыцарь улыбнулся. – Я в вашем мире гость.
– Судя по ранению, встретили вас здесь не очень дружелюбно, – сказала Лиза и встала со стула.
– Могло быть намного хуже, – спокойно возразил лагориец. – Если бы не вы.
Лиза слегка покраснела. Подойдя к Гармате, она взяла его руку и послушала пульс. Потом пощупала ему ладонью лоб.
– Прохладный, – удивленно проговорила она. Лагориец снова улыбнулся. Потом мягко отстранил Лизу с дороги, прошел к столу, взял нож и одним необъяснимо легким движением распорол на груди повязку, которую сделала ему Лиза.
– Что вы делаете! – воскликнула она, шагнув к лагорийцу и схватив его за руку. – Мы только что прооперировали вас без анестезии и антибиотиков! У вас один шанс из ста избежать осложнений!
Гармата, не слушая Лизу, уверенно стянул повязку, смял ее в комок и швырнул в мусорное ведро. Потом повернулся к Лизе и сказал:
– Посмотрите, и вы сами убедитесь, что со мной все в порядке.
Не веря глазам, она подняла руку и коснулась пальцами груди Гарматы. Рана затянулась, а воспаление прошло. Шрам выглядел так, словно после операции прошло уже дней пять.
– Мне нужна какая-нибудь одежда, – сказал лагориец, глядя на Лизу спокойным, приветливым взглядом.
– Там… – Лиза глубоко вдохнула и взяла себя в руки. Возьмите, что подойдет.
Когда дверь за ним закрылась, Лиза повернулась к Вершинину и сухо проговорила:
– Ну?
– Что «ну»? – не понял он.
– Тебе не кажется, что пришло время все объяснить?
– Да. Ты права. Видишь ли, мой приятель, он.
Из комнаты донесся грохот. Лиза и Андрей переглянулись, а затем устремились к двери. Когда они вбежали в комнату, Гармата сидел в кресле с хрустальной вазой на коленях и жадно поедал из нее шоколадные конфеты. На полу валялся разбитый кувшин.
Гармата улыбнулся перепачканными шоколадом губами и сказал:
– Вкусно! – Затем быстро сдернул с очередной конфеты фантик и швырнул ее в рот.
Лиза застыла посреди комнаты с обескураженным видом.
– Никогда не видела, чтобы больные восстанавливались так быстро, – пробормотала она.
– Сколько там было? – спросил у нее за спиной Андрей.
– Около килограмма.