Неизвестный венецианец

Усилием воли он заставил себя вернуться в настоящее и видеть только дверь, белую дверь и белую спину сестры Иммаколаты в монашеском облачении. Она вошла, оставив дверь открытой.

– Синьора, – позвала она, обращаясь к согбенной старухе, сидевшей у окна. – Синьора, ваш сын пришел повидать вас. Вы рады?

Брунетти оставался в дверях, пока сестра не кивнула ему, разрешая войти. Тогда он вошел, но дверь закрывать не стал, как его научили.

– Добрый день, Dottore, – громко и отчетливо произнесла сестра, – как хорошо, что вы пришли навестить вашу матушку. Не правда ли, она прекрасно выглядит?

Брунетти сделал еще два шага и остановился, держа руки перед собой, чтобы их было видно. Сестры предупреждали, что так надо.

– Buon di, мама. Это я, Гвидо. Как ты себя чувствуешь? – Он улыбнулся.

Старуха потянула сестру за руку. Когда та наклонилась, она шепнула ей что-то на ухо, не сводя глаз с Брунетти.

– Нет-нет, синьора. Не говорите так. Он хороший человек. Это ваш сын, Гвидо. Он пришел навестить вас, справиться о вашем здоровье. – Она погладила старуху по голове, придвинулась поближе и опустилась на колени рядом с ней. Старуха поглядела на сестру, сказала что-то, потом снова повернулась к Брунетти, который не двигался с места.

– Он убил моего ребенка! – вдруг закричала она. – Я знаю, это он. Я узнала его. Это он убил моего малыша!

Она стала раскачиваться в кресле и кричать:

– Помогите! Помогите! Он вернулся, чтобы убить моих крошек!

Сестра Иммаколата обняла ее, крепко прижала к себе, шептала ей какие-то успокоительные слова, но все было напрасно: больная только пуще кричала от страха и гнева и под конец оттолкнула сестру, да с такой силой, что та упала на пол.

Быстро поднявшись, сестра обернулась к Брунетти, покачала головой и сделала знак выйти. Брунетти, не опуская рук, попятился вон из палаты и захлопнул за собой дверь. Из-за двери еще долго неслись ужасные крики, потом они начали постепенно стихать, и стал слышен другой женский голос – молодой, глубокий, утешающий. В коридоре не было окон. Брунетти стоял и смотрел на дверь.

Минут через десять вышла сестра Иммаколата:

– Мне очень жаль, Dottore. Но она была такая спокойная всю неделю, после того, как приняла причастие.

– Ничего, сестра. Такое бывает. Вы не ушиблись?

– Нет-нет. Бедняжка, она не ведает, что творит. Нет, я в полном порядке.

– Может быть, ей что-нибудь привезти?

– Нет, у нее есть все, что ей нужно.

Брунетти казалось, что у матери вообще ничего нет из того, что человеку нужно, но это, наверное, потому, что ее потребности были невелики.

– Вы очень добры, сестра.

– Господь милосерден, Dottore. Мы лишь исполняем его волю.

В ответ на это Брунетти не нашелся что сказать. Он лишь с благодарностью пожал монахине руку:

– Благодарю вас, сестра.

– Да пребудет с вами Господь, Dottore, и да пошлет вам сил.

Глава шестнадцатая

Неделя миновала с того дня, когда Мария Лукреция Патта покинула мужа. И она перестала быть тем солнцем, вокруг которого вращалась венецианская квестура. Двое министров за это время ушли в отставку, дружно заявив, что их отставка не имеет отношения к недавним скандалам, связанным с коррупцией и взяточничеством в правительстве. Обыкновенно в таких случаях квестура, как и вся страна, зевнув, переходила к чтению новостей спорта, но сейчас один из министров оказался министром юстиции, и потому квестура повременила перелистывать страничку, а стала лениво гадать, чьи еще головы покатятся вниз со ступенек Quirinale ^[39].

Пусть это был один из самых громких скандалов десятилетия – впрочем, бывают ли вообще тихие скандалы? – никто не сомневался, что его опять замнут, заболтают, зашикают, как и все громкие дела прошлых лет. Итальянца пастой не корми, дай порассуждать на эту тему. Любой сразу выдаст список недавних происшествий, расследование которых по таинственным причинам зашло в тупик: Устика ^[40], смерть Иоанна Павла I ^[41], П-2 ^[42], смерть Синдоны ^[43]. Мария Лукреция Патта, как бы драматично ни было ее отбытие из города, едва ли могла даже мечтать подняться до таких высот. Жизнь полиции снова пошла своим чередом. Единственная новость касалась найденного в Местре трансвестита. Оказывается, он был директором Банка Вероны. Ну кто, скажите на милость, мог этого от него ожидать? Подумать только – директор банка.

Секретарша из паспортного стола прослышала в своем баре, что в Местре Маскари был очень даже хорошо известен, как и то, чем он занимался, уезжая в командировки. Более того, в другом баре говорили, что его брак был фиктивный, он женился, чтобы иметь возможность работать в банке. Кто-то высказал предположение, что его жена носит тот же размер одежды, иначе зачем она ему понадобилась? Один продавец фруктов с Риальто уверял, что Маскари еще мальчиком ходил в женской одежде, и даже в школу.

---

39 Здесь: президентский дворец в Риме

40 Устика – остров в Средиземном море. В 1980 г. в небе над Устикой потерпел крушение итальянский пассажирский самолет с 77-ю пассажирами на борту. У следствия была версия о попадании в самолет ракеты, выпущенной по ошибке с американского корабля. Под давлением США дело было закрыто

41 Папа Иоанн Павел I скоропостижно скончался в 1978 г. на 33-й день после своего избрания главой Римской Католической церкви. По официальной версии, причиной его смерти стал сердечный приступ, однако обстоятельства произошедшего указывают на то, что, скорее всего, его отравили

42 П-2 (Пропаганда-2) – масонская ложа, объединяющая итальянских политиков правого толка, банкиров, журналистов. Была запрещена как террористическая организация. Действует до сих пор

43 Синдона, Микеле – известный сицилийский адвокат, банкир, советник папы Иоанна Павла I, был арестован по обвинению в финансовых махинациях, связях с итальянской мафией, убийстве и приговорен к 25 годам тюремного заключения. В 1986 г. скончался в тюрьме, предположительно от отравления