Осенние визиты

Вспышка. Вспышка тьмы, врывающейся сквозь сомкнутые веки.

– СЛАБАК…

– Нет! – Карамазов не удивился тому, что не пришлось дожидаться сна. Все менялось. Все стало по-иному. – Ты обманула!

Жалость в бесплотном голосе, или ему показалось?

– НЕТ. Я ПЕРЕОЦЕНИЛА ТЕБЯ. НО ТЫ ЛУЧШИЙ, КТО У МЕНЯ ЕСТЬ.

– А они? Кто стоит за ними?

– НЕ ВСЕ ЛИ РАВНО ТЕБЕ?

– Им помогают! Им помогают больше!

– ТЫ ЗРЯ ПИЛ. ВЫБРОСЬ ВСЕ, ЧТО В ТЕБЕ. ВЫБРОСЬ ГРЯЗЬ.

Это был приказ. Или что-то сильнее приказа. Илью сбросило с тахты, он замер на корточках, и его тошнило, все сильнее и сильнее, выворачивало наизнанку, и от запаха водки, и не подумавшей всосаться, мутило по новой…

– ХВАТИТ. ЧЕГО ТЕБЕ НЕ ХВАТАЕТ?

Илья, задыхаясь, встал. Посмотрел во тьму.

– Силу!

– Я ДАЛА ТЕБЕ ВСЕ, ЧТО НУЖНО.

– Нет! Этого мало! Мало!

– В ТЕБЕ ЕСТЬ ВСЕ. ТЫ НЕ ВИДИШЬ СЕБЯ.

– Они уходят! Они обманывают! Они сильнее меня!

Опять – будто ирония…

– ТЫ ЕЩЕ НЕ СТОЛКНУЛСЯ С ГЛАВНЫМИ ВРАГАМИ. МОЖЕТ БЫТЬ, Я ОШИБЛАСЬ В ВЫБОРЕ?

– Нет! Дай мне силу!

Он уже не просил – требовал. Тьма перестала служить ему… но перестала и властвовать. Илья стоял раскинув руки, и звенящая мгла вокруг была лишь частью его.

– Дай мне себя! – прошептал он. – Приди! Я сделаю все!

Что это – страх во тьме?

– Почему ты молчишь?

– Я РЕШАЮ…

– Сколько лет… – Илья стоял, покачиваясь, уже не от алкоголя – он даже забыл, что пил сегодня. – Сколько лет я служил тебе… а думал, что ты мне служишь… Не молчи теперь! Не молчи!

Он вцепился в воротник – рубашка душила. Рванул, затрещала ткань, пуговицы испуганным градом ударили по стене. Дернулся, выбираясь из одежды, выползая из джинсов, из пропотевшего белья, тихо шипя, как змея, сбрасывающая шкуру. У него наступила эрекция, но Илья даже не почувствовал этого. Стоял, раскачиваясь, ловя ладонями тьму, и тьма ускользала, колыхалась вокруг.

– Сучка, – почти ласково сказал Карамазов. – Приди!

Его швырнуло к стене, когда тьма вошла, всосалась сквозь поры, черными молниями вонзилась в зрачки. Илья взвыл, переламываясь.

МНОГО… СЛИШКОМ МНОГО СИЛЫ… НО СЛИШКОМ МНОГО – НЕ БЫВАЕТ…

Минуту он катался по полу, выгибаясь в судорогах, рвя скрученными пальцами раскиданные рукописи. Это было каким-то безумным актом, совокуплением с тьмой, с пустотой, с обрушившейся силой. Потом он захрипел, замер, не в силах выдохнуть, и сожженный воздух огненным комом заворочался в легких. Лишь секунда, но он был на грани, той самой, куда так часто отправлял других…

Потом Карамазов задышал вновь. Ровно и спокойно.

Он спал.

Ему снился поезд, в котором ехали писаки; и другой поезд, где профессор пытался задремать, а пацаны давно уже спали; снились две девушки на узкой кровати, обнимающие друг друга…

ВСЕ ОНИ ТАКИЕ…

…и политикан, сидящий в кабинете, перед зеленой лампой…

Карамазов улыбался во сне.

Силы – слишком много не бывает.

11

11 Последний день в пути – самый тяжелый. Самый бесконечный. Подъедаются взятые из дома продукты, на выпивку нет сил, карты кажутся самым безумным изобретением человечества.

Ярослав валялся на полке. Крутил в руках блокнот, перебирал тоненькую пачку визиток. Давно он не был в Москве. Почти год. Редкая болтовня по телефону и электронная почта общения не заменяют.

– Нам будут нужны деньги, – сказал Слава. – Штука-другая. Чтобы купить оружие.

– Ты так просто это говоришь…

– А какие проблемы? Я зайду в «Лодур», ты – в «БТУ». Продадимся вперед. «Я сейчас пишу очень коммерческий роман…» – придавая голосу смущенно-виноватый тон произнес он. – Подпишем договора, нам выплатят авансы…

– Я не о том. С каких пор в Москве свободно продается оружие?

– С каких пор оно там не продается? Сними розовые очки, они не идут твоим небритым щекам.

– Не уверен, что мы способны применить оружие.

– А… интеллигентская рефлексия замучала?

– Слава! Мне кажется, мы не способны устранить тех Визитеров, которые и являются главными противниками. Максимум, на что нас хватит…

– И то дело.

– Я не представляю себя в роли убийцы.

– Скажи лучше, тебя напугали мои слова. Что мальчишек придется устранять нам.

– Да. С чего ты это взял?

– Картинку увидел. Писатель Заров достает пистолет, передергивает затвор. С виноватой улыбкой приставляет ствол к затылку мальчишки. Говорит: «Так надо». И нажимает курок.