Жених секонд-хенд

Лёва, который уже успел закончить свой разговор, сооружал себе какой-то замысловатый бутерброд. Анжела с Павликом тоже вернулись в комнату и заняли свои места за столом. Павлик по-прежнему выглядел дико, зато Анжела вполне оправилась и стала страстно умолять Терентия сыграть на гитаре и спеть. Готовый потворствовать ей во всем, он сходил за инструментом и исполнил сначала романтическую балладу «Следы на песке», потом старинный русский романс «Катенька», а закончил выступление хитом советских пионерских лагерей «В тропическом лесу купил я дачу».

Лёва в такт притопывал ногой и иногда даже пытался подпевать. Как у большинства любителей музыки, у него был хороший голос и полное отсутствие слуха, потому он больше мешал, чем помогал, но никто его, конечно, не останавливал. Вид у него был очень довольный, из чегоТерентий сделал вывод, что Лёве удалось-таки за что-то зацепиться.

Когда гости засобирались домой, Лёва отвел хозяина дома в сторону и вполголоса сказал:

– Значит, так. Тридцатилетие я буду праздновать в следующее воскресенье. Сниму ресторан, соберу всех заинтересованных лиц. Ну, ты понимаешь. Анжелина мать тоже должна к тому времени вернуться. Ты, разумеется, в числе приглашенных. Празднование начнется в девятнадцать ноль-ноль. А утром того же дня мы с тобой едем в село Валюшино за бабой Мурой. Привозим ее ко мне, готовим к выступлению и вечером предъявляем гостям.

Они не боялись, что Анжела их услышит – она упорхнула в ванную чистить перышки.

– Как ты себе это представляешь? – спросил Терентий, искоса следя за тем, как Павлик неловко надевает ботинки, не попадая рожком под пятку.

«Вероятно, нервы у мужика пляшут, будь здоров, – подумал Терентий. – Но он молодец, несмотря на душевный раздрай, клятву свою держит, и даже мне ничего не рассказал о Катерине. Вот это отпуск получился у парня! Бросил жену, ушел к одной женщине, вернулся в Москву и тут же изменил ей с другой. Можно подумать, что это какой-то Казанова, а не скромный ветеринар, который стесняется проводить глазами длинноногую блондинку на улице».

– Как я себе это представляю? Отлично я себе это представляю! – вторгся в его размышления Лёвин голос.

Терентий вздрогнул, потом взял своего гостя за локоть и потащил за собой на кухню. Здесь он его отпустил и вполголоса поинтересовался:

– С какой, извините, стати бабушке Муре потребуется во всеуслышание заявлять, что Павлик и Анжела не подходят друг другу?

– А потому что она старая и мудрая! – с непередаваемой убежденностью ответил Лёва. – У нее острый глаз на такие вещи. Она посидит, оглядится по сторонам, понаблюдает за своей двоюродной внучкой, а потом возьмет внучкино счастье в свои руки.

– Двоюродной? Значит, это даже не родная бабушка?

– Какая тебе разница, – с досадой бросил Лёва. – Скажи спасибо, что хоть какая-нибудь нашлась. Короче, я все решил, и не возражай мне!

– Да я и не возражаю, – пожал плечами Терентий.

Вся эта затея по-прежнему казалась ему глупой, но он продолжал придерживаться выбранной тактики невмешательства. В конце концов, именно благодаря Лёве Анжела познакомилась с Павликом, а потом уж и с ним самим. Возможно, Лёва в данном случае – это рука судьбы. И не стоит лупить по этой руке, надеясь направить ее в «нужную» сторону.

Глава 14

Деревню Валюшино было видно издалека. Маленькие коробочки серых домишек со всех сторон облепили невысокую гору, украшенную шапочкой зелени.

– Как-то сразу понятно, что не Европа, – заметил Лёва. – Заборы все покосились, калитки висят на соплях, крыши ветхие. И вообще бедность ужасная. Но зато красота какая! Воздух, облака плывут, жирные и белые, как бараны…

– Что это на тебя стих напал? – удивился Терентий, отправившийся в путешествие в качестве пассажира.

Спал он сегодня плохо и заставил Лёву на выезде из Москвы остановиться возле сетевой кофейни, чтобы купить пару картонных стаканчиков эспрессо. Этот эспрессо почему-то не кончался у него всю дорогу. Когда ему хотелось курить, он до упора опускал боковое стекло, и тогда в салон врывался сладкий запах лета.

У Терентия было странное настроение. Ему казалось, что он ввязался в игру вроде казаков-разбойников. От постоянного душевного напряжения у него сосало под ложечкой. Вдруг игра закончится победой и он получит настоящий приз? Призом, разумеется, была Анжела. После того как он вновь встретился с ней у себя на новоселье, нормальной жизни вовсе не стало. Терентий думал о ней днем и ночью. И когда играл для публики, все время представлял, что Анжела сидит где-то в зале. Игра от этого становилась особенно проникновенной, и он неизменно срывал восторженные аплодисменты.