Сумеречный Дозор

– Тогда что? – спросил человек, невольно поднося руку к груди. – Душа? Необходимость пить кровь?

Пустота тихо засмеялась:

– Всего лишь голод. Вечный голод. И пустота внутри. Вам это не понравится, я уверен.

– Что еще? – спросил человек.

– Оборотни, – почти весело ответил невидимка. – Они тоже способны инициировать человека. Но и оборотни – низшая форма Темных Иных. Большую часть времени все прекрасно… но когда приступ приближается, вы не сможете себя контролировать. Три-четыре ночи в месяц. Иногда меньше, иногда больше.

– Новолуние, – понимающе кивнул человек.

Пустота снова засмеялась:

– Нет. Приступы оборотней не связаны с лунным циклом. Вы будете чувствовать приближение безумия за десять – двенадцать часов до момента превращения. Но точного графика вам никто не составит.

– Отпадает, – холодно сказал человек. – Я повторяю свою… просьбу. Я хочу стать Иным. Не низшим Иным, которого охватывают приступы животного безумия. Не великим магом, творящим великие дела. Самым обычным, рядовым Иным… как там по вашей классификации? Седьмого уровня?

– Это невозможно, – ответила ночь. – У вас нет способностей Иного. Ни малейших. Можно научить играть на скрипке человека, лишенного музыкального слуха. Можно стать спортсменом, не имея к тому никаких данных. Но Иным вы не станете. Вы просто другой породы. Мне очень жаль.

Человек на набережной засмеялся:

– Не бывает ничего невозможного. Если низшая форма Иных способна инициировать людей – то должен существовать и способ превратиться в мага.

Темнота молчала.

– Кстати, я не говорил, что хочу стать Темным Иным. Я не испытываю никакого желания пить невинную кровь, гоняться в полях за девственницами или с мерзким хихиканьем наводить порчу, – раздраженно сказал человек. – Куда с большим удовольствием я стану совершать добрые дела… в общем – ваши внутренние разборки мне совершенно безразличны!

– Это… – устало сказала ночь.

– Это ваша проблема, – ответил человек. – Я даю вам неделю. После этого я хочу получить ответ на свою просьбу.

– Просьбу? – уточнила ночь.

Человек на набережной улыбнулся:

– Да. Пока я лишь прошу.

Он повернулся и пошел к машине – «волге», которая вновь войдет в моду примерно через полгода.

Глава 1

Даже если любишь свою работу – последний день отпуска навевает тоску. Еще неделю назад я жарился на чистеньком испанском пляже, вкушал паэлью (если честно – узбекский плов вкуснее), пил в китайском ресторанчике холодную сангрию (и как так получается, что китайцы национальный испанский напиток готовят лучше аборигенов?) и покупал по магазинчикам всякую курортную сувенирную ерунду.

А теперь вновь была летняя Москва – не то чтобы жаркая, но томительно-душная. И последний день отпуска, когда голова отдыхать уже не способна, но работать отказывается наотрез.

Может быть, поэтому звонок Гесера я встретил с радостью.

– Доброе утро, Антон, – не представляясь начал шеф. – С возвращением. Узнал?

С каких-то пор звонки Гесера я начал чувствовать. Будто менялась трель телефона, обретала требовательный, властный оттенок.

Но говорить шефу об этом я не спешил.

– Узнал, Борис Игнатьевич.

– Один? – спросил Гесер.

Ненужный вопрос. Уверен, что Гесер прекрасно знает, где сейчас Светлана.

– Один. Девочки на даче.

– Хорошее дело, – вздохнул шеф на том конце трубки, и в голосе его появились совсем человеческие нотки. – Ольга вот тоже утром в отпуск улетела… половина сотрудников на югах греется… Ты мог бы сейчас подойти в офис?

Ответить я не успел – Гесер бодро сказал:

– Ну и прекрасно! Значит, через сорок минут.

Очень хотелось обозвать Гесера дешевым позером – конечно, положив вначале трубку. Но я промолчал. Во-первых, шеф мог услышать мои слова без всякого телефона. Во-вторых – уж кем-кем, а дешевым позером он не был. Просто предпочитал экономить время. Если я собирался сказать, что буду через сорок минут, – к чему терять время и меня выслушивать?

А еще – я был очень рад звонку. Все равно день пропащий – на дачу я поеду только через неделю. Убираться в квартире рано – как любой уважающий себя мужчина в отсутствие семьи я делаю это один раз, в последний день холостяцкой жизни. Идти в гости или звать гостей к себе тоже решительно не хотелось. Так что куда полезнее на день раньше вернуться из отпуска – чтобы в нужный момент с чистой совестью потребовать отгул.