Изгои

Но ее прелестное лицо было искажено болью, и она с трудом заставила себя выговорить:

– Я живу… Я люблю тебя. А люди, которые любят друг друга, друг другу и помогают.

Рикмен начал было отвечать, но она уже ушла, закрыв за собой дверь.

Глава 17

Грейс присела на корточки рядом с ревущей девчонкой и попыталась ее успокоить. Вокруг них шумело отделение экстренной помощи: раздавались телефонные звонки, слышались слова ободрения и поддержки, четкие инструкции врачей и сестер, иногда крики боли и рыдания облегчения.

Кирсти Брукс загремела с велосипеда по дороге в школу и выбила передние зубы. Ей было шестнадцать, и в списке ее увлечений – если б, конечно, кому-то вдруг пришла в голову идея попросить ее составить такой список – были парни, косметика, шмотки, поп-музыка… и еще раз парни. Именно в такой последовательности. Энди Картер, старшеклассник, околачивается у дверей школы, потому что хочет проводить ее домой.

Спрашивает, можно ли присесть к ней за столик в школьной столовой. На нее обращают внимание. У Энди есть мотоцикл. И вот теперь, на грани несомненного признания, на пороге искушения, жизнь ее рухнула.

– Я выгляжу как кошмарная уродина! – выкрикнула она, голос сорвался на визг. Губы и язык распухли, и любое произнесенное слово вызывало боль. Она страдала, стонала и закрывала лицо руками.

Мать Кирсти стала извиняться, но Грейс покачала головой. Она держала Кирсти за руку и говорила мягко, но настойчиво, объясняя, что произойдет, когда придет машина «скорой помощи» и отвезет ее в Стоматологический центр.

– Мы собрали выбитые зубы, – утешала Грейс. – Там смогут поставить их на место.

– Ага, сейчас! – Слезы боли и жалости к себе исчертили щеки Кирсти.

– Когда опухоль спадет, тебе поставят скобки, чтобы зубы были прямыми.

– Скобки! О боже…

Слезы полились ручьем, и Грейс, желая подбодрить ее, сказала:

– Прекрати, готова спорить, половина ребят в вашем классе носят скобки.

Кирсти пожала плечами, не желая вникать в смысл. Энди Картер станет гулять с девчонкой, которая носит скобки на зубах? Ни за что!

– Вам не понять! – рыдала она.

На стоянку въехала «скорая помощь». Грейс подняла глаза, но регистратор сделала знак, что еще рано.

– Том Круз носит на зубах скобки, – сообщила Грейс.

– Не может быть!

– Еще как может, – уверила Грейс. – С тех пор как поставил новые коронки.

Глаза Кирсти стали круглыми от удивления.

– Коронки?

– А почему, ты думаешь, голливудские звезды щеголяют безукоризненными улыбками?

Девочка на минутку над этим задумалась, прикладывая салфетку то к глазам, то ко рту.

– Я считала, что они… это… ну, рождены шикарными.

Грейс подняла брови, и Кирсти спросила:

– Чего?

– Бен Аффлек? – Тон Грейс стал заговорщицким, и Кирсти подалась вперед, страстно желая услышать сплетню. Грейс постучала по своим резцам. – Коронки.

Собственная беда показалась Кирсти сущей ерундой.

– Так значит, мои зубы закроют коронками?

– Сколотые – конечно. Восхитительными фарфоровыми коронками.

Кирсти уже почти успокоилась к тому времени, когда подошла «скорая», чтобы отвезти ее в Стоматологический центр. Глядя, как санитар провожает ее пациентку до машины, Грейс заметила у входа мужчину, стоявшего с выражением восторженного изумления на лице. Наружностью он был явно европеец, высокий, довольно элегантный, одет в длинное шерстяное пальто. Он шагнул вперед, стаскивая перчатки и протягивая руку:

– Это было впечатляюще!

Она сразу же узнала голос:

– Мистер Андрич! Вы изменились.

– Мирко, – напомнил он.

– Сменили прическу!

Его волосы теперь были коротко острижены. Они блестели, густые и черные, оттеняя оливковый цвет его кожи.

– Я подумал, что пора входить в двадцать первый век. – Он провел рукой по волосам и улыбнулся с обезоруживающей застенчивостью, обнажив свои слегка искривленные зубы.

– Вам идет, – сказала Грейс.

В ответ он чуть наклонил голову – этакий намек на официальный поклон.

– Простите меня, – перешел он к делу. – Я понимаю, что вы заняты, но мне хотелось бы с вами минутку поговорить.

Беспокойство на его лице заставило Грейс тотчас же подумать о Наталье. Тревожное состояние переводчицы и ее недавняя выходка во время приема угнетали Грейс почти так же сильно, как и молчание Джеффа.

Она провела мистера Андрича в комнату для родственников. Удобные кресла, салфетки, телефонный аппарат, даже кофе-машина – место, где можно успокоиться, снять напряжение. Грейс попыталась избавиться от гнетущих ее мыслей и предложила Андричу присесть. Он неловко сел на краешек кресла, очевидно стесняясь, может, даже нервничая – так ей показалось.