Изгои

– Ты допускаешь, что София могла спросить его о пропаже ее документов на пособие?

Рикмен пожал плечами, чувствуя себя глупым и беспомощным.

– Бог даст, узнаю, – ответил он подумав. – Остается надеяться, что я не дал Джордану возможности открутиться от тюрьмы.

Глава 28

Комнатка Якубаса Пятраускаса находилась на третьем этаже викторианского дома в Уэйвтри. В здании было пять спален, помещение для прислуги, три гостевых комнаты, кухня в цокольном этаже и посудомоечная, выходящая в маленький огородик, ныне заросший травой. Условия для жизни сносные: ванная комната на каждом этаже, свежая горячая пища три раза в день в этой самой кухне – правда, так себе еда. Остальные помещения были перестроены и разделены на четырнадцать маленьких комнат, каждая с отдельной дверью на замке.

Комнатка была меблирована по минимуму: узкая кровать, стул, маленький столик, гардероб, дверь которого все время распахивалась, как ее ни закрывай. Зато постоянно была горячая вода и отопление работало с восьми утра до девяти вечера. Безусловно, это было лучше, чем на Скотланд-роуд, где плотно заселенные многоквартирные дома притягивали разбойников, как волков притягивает неохраняемое стадо овец.

Несмотря на холод, сырость и недоброжелательность со стороны местных жителей, Якубасу нравилось жить в Англии. Ему нравилось просыпаться осенью от запаха прелой листвы, нравились машины, люди, магазины – все это казалось ярче, привлекательнее, чем на родине. Шум улиц и запах бензина возбуждали его, а девушки, которые смеялись слишком громко, а надевали на себя слишком мало, и шокировали, и восхищали одновременно.

Здесь было так много всего. Даже правительственные здания в центре города подсвечивались по ночам, просто так, для красоты. Он любил смотреть вверх, в ночное небо, и не видеть звезд, потому что это означало расточительное освещение и богатство, означало, что не надо учиться при свечах, не надо натягивать на себя всю имеющуюся у тебя одежду, чтобы не замерзнуть, когда в очередной раз отключат электричество.

Летом он спускался к Королевской пристани и садился поближе к шатру цирка, где живые поп-легенды выступали для состоятельной публики. Великих исполнителей, таких как Боб Дилан и Пол Саймон, он слышал так же ясно, как если бы сидел внутри под тентом, дыша тем же горячим воздухом, что и люди, заплатившие по тридцать фунтов за место.

Он любил Англию больше, чем вся эта родившаяся здесь малолетняя шпана. Он видел, как они сбиваются в стайки для защиты от других, им же подобных, и понимал, что участие в банде давало им желанное чувство особенности. Свежим взглядом чужака он сделал много подобных наблюдений о том, как устроено это общество. У Якубаса была жажда всего нового: знаний, опыта, работы. Англия виделась ему страной больших возможностей и богатства. Для него не имело значения, что одни имеют больше, чем другие, ведь сам он будет упорно работать и станет одним из тех, кто имеет много.

Он ходил на занятия по изучению английского языка четыре раза в неделю. Это не было необходимым условием – он сам так хотел. Он должен больше трудиться, если хочет добиться другого, достойного его положения. Вернувшись домой, он смотрел все телепередачи подряд, повторяя фразы, подражая голосам. Порой это сбивало с толку, ведь существует так много вариантов английского языка. Но он был упорен: он очень хотел приспособиться.

Он выполнял все, что ему предписывалось делать. В то время как другие надолго исчезали из общежития, он каждый вечер возвращался в свою комнатенку. В то время как другие подряжались на тяжелую работу либо прислуживали в кабаках за наличные, он считал каждый пенни от понедельника до понедельника, дня выплаты пособия. Если бы его спросили, почему он предпочитает жить бедно, хотя мог бы и богато, по их меркам, он бы пожал плечами и ответил: «Таковы правила».

Другие беженцы его дразнили, обзывали «Мистер Инглиш», но он не обращал внимания, поскольку это была всего лишь зависть. Когда он научится хорошо говорить по-английски, ему уже не придется общаться с этими насмешливыми, язвительными людьми. Он заведет себе английских друзей, будет ходить в английские пабы пить пиво, есть чипсы и беседовать о футболе.

Вот такие были у него мечты, пока вдруг все не полетело вверх тормашками.

Ладно бы он не учил английский и нарушал правила проживания. Тогда было бы не так обидно! Да он скорее умрет, чем вернется на родину. Если бы хоть эта сука Наталья соизволила помочь. А она даже разговаривать с ним не стала. И если он доставил ей неприятности, то пусть пеняет только на себя. Он уже все испробовал, но кто же будет выслушивать нищего?