Это история трех молодых женщин. У них есть красота и талант, у них есть...
Наутро, придя в редакцию, я тщательно разложил каждую бумажку, словно это было послание, адресованное мне лично, а не представляемому мною учреждению. В полдень поговорил с секретарем редакции и предложил написать очерк о Богине, которой поклоняются цыгане. Идею одобрили, и меня командировали в «цыганскую Мекку» – в Сент-Мари-де-ла-Мер.
Звучит невероятно, но Афина не выразила ни малейшего желания отправиться вместе со мной. Сообщила, что ее друг – тот самый липовый полицейский, которым она прикрывалась, чтобы держать меня на расстоянии, – будет не очень-то доволен, если узнает, что она уехала с другим мужчиной.
– Но ведь ты обещала матери отвезти святой юбку!
– Обещала, но в том случае, если мне будет по дороге. Но городок – совсем в другой стороне. Когда-нибудь буду ехать мимо и тогда исполню этот обет.
В следующее воскресенье ей надо было возвращаться в Дубай, и потому она с сыном отправилась в Шотландию, чтобы повидать ту женщину, которую мы видели в ресторане бухарестского отеля. Я-то никакой женщины не помнил и решил, что она – такой же плод ее воображения, как и возлюбленный из Скотланд-Ярда. Отговорка, не более того. Однако настаивать не стал, хоть и почувствовал укол ревности – она предпочла мне другого человека.
Меня самого удивило это чувство. И я подумал, что, если придется лететь на Ближний Восток писать статью о том буме недвижимости, про который рассказали мне ребята из экономического отдела, я засяду за книги и изучу все, что касается земли, промышленности, нефти, политики, – если это поможет мне сблизиться с Афиной.
А статья про Сент-Мари-де-ла-Мер получилась прекрасная. По легенде святая Сара была цыганкой и жила в маленьком приморском городке, когда вместе с теми, кто бежал от преследований римлян, появилась там тетка Иисуса, Мария-Саломея. Сара помогла им, а потом обратилась в христианство.
Мне удалось побывать на празднестве и увидеть, как мощи обеих женщин, похороненных под алтарем, были извлечены из раки и подняты над пестрой, яркой, шумной многолюдной толпой, прибывшей сюда со всей Европы. Затем статую Сары, обернутую красивыми покрывалами, вынесли из ее святилища рядом с церковью – Ватикан ведь так никогда и не канонизировал ее – и по улочкам, засыпанным розами, доставили на берег моря. Четверо цыган в своих традиционных костюмах помещают реликвии в украшенную цветами лодку, входят в воду, повторяя сцену появления беглецов и их встречу с Сарой. Затем гремит музыка, звучат песни, храбрецы демонстрируют свою удаль перед быком.
Местный историк Антуан Локадур сообщил мне интереснейшие сведения о Женском Божестве. Я отправил в Дубай две страницы, написанные для туристического раздела нашей газеты. В ответ получил краткое и учтивое письмо, где, кроме благодарности за внимание, не было ничего.
Что ж, по крайней мере, подтвердилось, что адрес верен.
Антуан Локадур, 74 года, историк
Cару нетрудно идентифицировать как одну из многочисленных Черных Приснодев, встречающихся в мире. Сара-Кали, согласно преданию, происходила из знатного рода и владела тайнами мира. Насколько я понимаю, она является одним из многих воплощений Великой Матери, или Богини Творения.
И меня нисколько не удивляет, что все большее число людей проявляет интерес к языческим верованиям. Отчего это происходит? Оттого, что Бог-Отец всегда ассоциируется с жесткой упорядоченностью культа. Богиня-Мать, напротив, ставит любовь превыше всех известных нам запретов и табу.
Этот феномен далеко не нов: как только религия ужесточает свои нормы, множество людей устремляются на поиски большей свободы в осуществлении духовных контактов. Так произошло и в Средние века, когда католическая церковь ограничилась взиманием десятины и возведением роскошных монастырей, и, как реакция на это, возникло явление, именуемое «колдовство». С ним вели жестокую борьбу, однако выкорчевать до конца так и не смогли, и оно оставалось живо на протяжении веков.
В языческих верованиях поклонение силам природы важнее, чем почитание священных книг; Богиня пребывает во всем, и все есть составная часть Богини. Весь мир – лишь проявление Ее доброты. Многие философские системы – например, буддизм или даосизм – отрицают саму идею различия между Творцом и творением. Люди больше не пытаются расшифровать тайну жизни, а стремятся стать ее частью. И в буддизме или даосизме, хотя там нет упоминания о женском начале, основополагающий принцип утверждает, что «все есть одно».