Стезя и место

— Сам выбери! — Корнею было не до мелочей. — А этого и этого — тычок пальцем сначала в сторону Мишки, потом Демьяна — рядовыми… в десяток Павла!

— Слушаюсь, господин сотник! — снова ни малейшего колебания или паузы. — Младший урядник Степан, принять второй десяток!

— Слушаюсь, господин… старшина!

— Младший урядник Климентий, принять четвертый десяток!.. Климентий! Не слышу ответа!

Клим недоуменно глянул сначала на Демку, потом на Мишку, и только уловив на себе свирепый взгляд сотника, торопливо отбарабанил:

— Слушаюсь, господин старшина!

Мишка наблюдал за всем этим спектаклем так, словно все это происходило не с ним, а с кем-то посторонним, и лишь заметив злобно-торжествующее выражение на лице Варлама, понял: Младшая стража, все остальное, что создавалось им с такими трудами и такими надеждами, отнято, отдано в чужие руки и… как он не нажал на спуск уже наведенного на Варлама самострела, знал, наверно, только Немой, ударивший так, что не только выбил самострел у Мишки из рук, но и самого Мишку из седла.

Упал Мишка неловко и, не то чтобы обеспамятел, но на некоторое время потерял ориентировку. Откуда-то сверху до него донесся удовлетворенный голос деда:

— Кхе! Вот так, значит. Ну, старшина… Кхе… Показывай: где тут что.

— Слушаюсь, господин…

— Да не ори ты, едрена-матрена! Убитых много?

— Пятеро отроков и наставник Анисим, раненых — девять, из них двое тяжело.

— Пятеро?! Да вы что тут, совсем охренели?

— Здесь только один отрок, а четверо на хуторе, господин сотник.

— Едрена… Зачем полезли, если там столько стражников оказалось?

— Был приказ взять хутор. Приказ выполнен, господин сотник. Четыре к тридцати двум — размен хороший, тем более — первый бой. Могли бы и вообще только одним убитым обойтись, но урядник Павел за своими отроками не уследил. А здесь, после хутора, уже легко все прошло… убитый от неожиданности случился — на умелого воина напоролись, с ним даже наставник Алексей справиться не смог.

«Во, дает Митька, можно подумать, что в настоящей армии служил — так отмазываться! Доклад — хоть к наградам представляй…»

— Кхе… Легко пошло… Чего вас сюда вообще понесло-то? Я же ясно приказал: в острог без меня не лезть!

— Мы про приказ не знали, господин сотник, а с наставника Алексея сейчас не спросишь. Да и случай удачный представился…

— Это, по-твоему, удача? — Мишке было не видно, но Корней, похоже, указывал то ли на Алексея, то ли на Георгия. А если б тут не один опытный вояка оказался?

— А он и был не один. — Дмитрий держался уверенно, словно не впервые участвовал в подобном разговоре. — Еще двоих застрелили, а остальные вон там, в сарае, заперты. Случайность, господин сотник, на войне всякое случается.

— На войне… много ты знаешь! — Корней, судя по голосу, начал остывать. — Тебя послушать, так все вы… — Сотник недоговорил, видимо спохватившись, что утрачивает строгость, и заорал: — Урядник! Чего тут отрок валяется? Пьяный, что ли?

Почти тут же перед лицом Мишки появились сапоги, а над головой раздался голос Варлама:

— Встать! Чего разлегся?! Встать, я сказал!

Мишка вдруг обнаружил, что его левая рука касается ножен кинжала возле самой рукоятки.

«Если чиркнуть эту паскуду под коленом, инвалидность обеспечена… пусть сам начнет, сученок».

— Встать! Ратник Михаил, приказываю: встать! — надрывался Варлам.

— Пошел на хер, крысеныш! — негромко, так, чтобы никто, кроме Варлама, не слышал, вставил Мишка в паузу между криками.

— Что?!

Один из сапогов исчез из поля зрения, видимо Варлам занес ногу для удара. Мишка схватился за рукоятку кинжала, но тут, почему-то, исчез и второй сапог, раздалось испуганное «Уй!», и в землю перед мишкиным лицом уперлось копыто коня Немого.

— Кхе! — Мишка готов был поклясться, что это «Кхе» было одобрительным. — Федя, — преувеличенно заинтересованным голосом поинтересовался Корней — ты чего-то спросить хотел?

— Да! — раздался в ответ голос боярина Федора. — Там на дороге отроки в дозоре стоят, может, Кирюш, заменить их моими людьми?

— Пусть стоят, нам и тут дел хватит, не век же здесь торчать? Мих… Дмитрий, давай-ка, каждому ратнику в помощь по пятерке отроков и пошли по домам. Да повнимательнее там!

— Слушаюсь, господин сотник.

Спектакль, а Мишка слишком хорошо изучил деда, чтобы понять: все предыдущее действо было ни чем иным, как спектаклем, закончился, возобновилась суровая проза воинских будней. Разжалованный старшина Младшей стражи вздохнул и принялся подниматься с земли.