Спутники смерти

В конце концов я встал и сказал:

— Что ж… В таком случае вопросов у меня больше нет. Я надеюсь, что ты переживешь все это, Силье, и в твоей жизни все будет хорошо.

Она тряхнула головой, пристально посмотрела на меня сквозь слезы, застилавшие ей глаза. Я выждал секунду, но она так ничего и не сказала. Я оставил ее вдвоем с Ойгунн Бротет и снова вышел в кухню.

Клара и Ларс сидели у стола, держа по чашке остывшего кофе. Ни один из них, насколько я заметил, к нему даже не притронулся. Когда я вошел, Ларс смотрел прямо перед собой, а Клара нервно взглянула на меня.

— Вы знали, что между Силье и Яном Эгилем была любовная связь?

У Ларса еле заметно дернулся рот, а Клара ответила:

— Да… Нет… Мы видели, конечно, что они все время вместе.

— Она сказала, что они провели вдвоем всю ночь на понедельник. У нее в спальне.

Ларс еще больше помрачнел, а Клара сказала:

— Да, мы заметили. Но мы ни о чем таком даже и не думали! А то бы мы вмешались.

— Я надеюсь, вы не станете ее за это ругать. Помните, что она пережила колоссальный стресс.

Клара кивнула; муж и жена молчали.

— А какое впечатление у вас о Яне Эгиле?

— Он мне никогда не нравился! — громыхнул Ларс. — С самого начала с ним было что-то не так.

— Когда они были маленькими, они так мило играли вместе, — вмешалась Клара. — Но в последнее время они встречались не здесь, а в каких-то других местах, поэтому мы с ним уже не так близко общались.

Ларс кивал, соглашаясь.

В кухню вышла Ойгунн Бротет и взглянула на меня:

— Вы можете отправляться. Я задержусь: хочу еще немного побеседовать с Силье.

Клара и Ларс согласились.

— Так я и сделаю, — сказал я, не показывая, что меня это раздосадовало.

Никто не вышел во двор, чтобы меня проводить. Перед тем как сесть в автомобиль, я оглянулся по сторонам. В окружении высоких скал лежал передо мной Аньедален — заповедное место, где изо всех щелей так и лезет мир и согласие, составляя сногсшибательный контраст с теми страшными событиями, что произошли тут на последней неделе.

Я перевел взгляд на Трудален и подумал о том, что произошло там — тогда и сейчас. Мне вдруг показалось, что эти две пары несчастных влюбленных — будто отражение друг друга: Мадс Андерсен и Мария Хансдоттер в 1839-м — Ян Эгиль Скарнес и Силье Твейтен в 1984-м. Птицы парили на пронизанном солнцем ветру, а для человека единственной возможностью вырваться на волю после многолетнего искупления чужих грехов была смерть. Смерть была центром, вокруг которого вращалась вся Солнечная система.

39

Вернувшись в Фёрде, я попытался связаться с Йенсом Лангеландом, но это оказалось невозможно: он был у Яна Эгиля и просил, чтобы их никто не беспокоил.

Тогда я решил предпринять последний штурм кабинета ленсмана. Я заявил, что у меня есть информация, которая может изменить ход расследования двойного убийства. Стандаль настоял, чтобы к разговору присоединился представитель Крипос.

Это был тот же самый крепко скроенный, коротко стриженный следователь, который принимал участие в пресс-конференции.

— Тор Фрюденберг, — представился он, одарил меня кратким рукопожатием и любопытным взглядом, а потом отошел к стене и, скрестив руки, приготовился выслушать мой рассказ.

Я поведал им все, что мне удалось выяснить о возможной связи между делом о контрабанде спиртного в 1973-м и убийством Клауса и Кари Либакк. Я рассказал о Терье Хаммерстене, о его делах со Свейном Скарнесом и намекнул на большие деньги, которые мог хранить у себя на хуторе Клаус Либакк.

Они терпеливо выслушали. Когда я закончил, Стандаль сказал:

— Вы еще вчера сообщили о подозрениях относительно этого Хаммерстена. Могу вас успокоить: мы уже выписали ордер на его арест и разослали его описание, так как считаем, что его допрос может быть важен для следствия. Мы также выяснили, где он находился во время событий тысяча девятьсот семьдесят третьего года.

— И где же? — поинтересовался я.

— В тот день, когда произошло убийство, он был в Бергене.

— У кого? У своих дружков? — не сдержал я усмешки.

— Этот факт установлен следствием, и опровергнуть его алиби не представляется возможным.

— А как насчет его алиби на последнее воскресенье?

— Этим мы еще не занимались. Но, как уже было сказано, Хаммерстен вызван на допрос. Ни один факт не останется непроверенным. Вы желаете что-нибудь добавить?