Музыка под занавес

— Меня зовут Родди Лидл, — представился тем временем молодой человек. — Я — один из секретарей Мег.

— А кто такая Мег? — спросил Ребус.

Родди уставился на него с таким видом, словно услышал не слишком удачную шутку, и Ребус счел необходимым пояснить:

— Наш начальник велел нам приехать сюда и встретиться с Меган Макфарлейн. По-видимому, она ему звонила. Вот все, что нам известно.

— Вашему начальнику позвонил я, — заявил Родди Лидл таким тоном, что можно было подумать: это задание было трудным и опасным, но он блестяще с ним справился.

— Молодец, сынок! — сказал Ребус негромко.

Это «сынок», по-видимому, глубоко уязвило Родди, который, несмотря на свои двадцать с небольшим лет, явно считал себя человеком, сделавшим карьеру в большой политике. Смерив инспектора неприязненным взглядом, он после непродолжительного колебания решил не обращать на него внимания.

— Мег вам все объяснит. — И с этими словами Родди Лидл величественно повернулся и повел их в дальний конец коридора.

Личные кабинеты членов шотландского парламента оказались довольно просторными, с многочисленными столами — как для самих политиков, так и для их многочисленных секретарей и помощников. Именно здесь Ребус впервые воочию увидел многократно осмеянные в прессе «уютные альковы» — небольшие приоконные ниши, где стояли мягкие кресла и крохотные журнальные столики. Предполагалось, что именно в таких «альковах» члены парламента будут предаваться размышлениям и рождать свежие и прекрасные идеи.

В одной из таких ниш их и дожидалась Меган Макфарлейн. Увидев посетителей, она поднялась с кресла, чтобы поздороваться.

— Я рада, что вы смогли приехать так скоро, — сказала она. — Вы, конечно, очень заняты с этим расследованием, поэтому постараюсь не слишком вас задерживать.

Меган Макфарлейн оказалась невысокой, стройной, на редкость элегантной женщиной. Аккуратная — волосок к волоску — прическа, умелый, но не чрезмерный макияж, модные полукруглые очки, которые, впрочем, постоянно сползали на самый кончик носа. Большую часть времени член парламента смотрела на детективов не сквозь стекла, а поверх них.

— Меня зовут Меган Макфарлейн, — сказала она, взглядом и интонацией предлагая детективам назвать свои имена.

Ребус и Шивон представились, и член парламента огляделась по сторонам в поисках места, где можно было бы спокойно поговорить. Похоже, ей в голову пришла какая-то идея.

— Давайте спустимся вниз и выпьем кофе, — предложила она. — Принести тебе чашечку? — обратилась она к Родди Лидлу, который, усевшись за свой стол, уткнулся в компьютер.

— Нет, Меган, спасибо. Одной чашки в день мне вполне достаточно.

— Ну, хорошо… Кстати, сегодня мне нужно быть в палате?.. — Дождавшись, пока секретарь отрицательно качнет головой, член парламента повернулась к Шивон: — Кофе действует на меня как диуретик, а во время важного обсуждения это было бы совсем некстати.

Они прошли по тому же коридору, каким пришли, потом стали спускаться по внушительного вида лестнице. По дороге Меган Макфарлейн сообщила им, что «шотландские националисты возлагают большие надежды на майские выборы».

— По данным последнего социологического опроса, мы опережаем лейбористов на пять пунктов. Блэр теряет популярность, да и Гордон Браун тоже. Война в Ираке, продажа титулов за взятки… Кстати, это последнее расследование было начато по инициативе одного из моих коллег. Недавно Скотленд-Ярд объявил о том, что ему удалось собрать «весьма значительные и важные материалы», и лейбористы ударились в панику. — Член парламента с довольным видом улыбнулась. — Боюсь, теперь нашим противникам не избежать очередного громкого скандала.

— Чего вы добиваетесь? Протестного голосования? ^[3] — уточнил Ребус.

Если Макфарлейн и почувствовала скрытую в этих словах насмешку, то никак этого не показала. А может быть, просто решила, что подобная бестактность не заслуживает ответа.

— Чего нам ожидать, если на майских выборах ваша партия одержит победу? — продолжал допытываться Ребус. — Референдума о независимости?

— Именно. Не больше, но и не меньше. Лейбористская партия на протяжении пятидесяти лет не оправдывала надежд шотландского народа. Настало время это изменить.

Когда в кафетерии они встали в очередь у прилавка, Меган Макфарлейн сказала, что она угощает, и спросила, чего бы они хотели. Шивон попросила капучино, Ребус — двойной эспрессо. Сама член парламента выбрала черный кофе, в который высыпала три пакетика сахара. Поблизости стояло несколько столиков, и они заняли тот, что был свободен, сдвинув к краю оставленные предыдущими посетителями пустые чашки.

---

3 Протестное голосование — голосование за кандидата, не имеющего шансов быть избранным, в знак протеста против других кандидатов.