Убить Ганди

Последовавшее вслед за этим движение успокоило ее. Отнюдь не уклоняясь, она еще больше прогнулась — и когда Малко проник в нее сзади, о чем мечтал с самого первого дня, у нее вырвался короткий всхлип. Малко вошел в раж, в то время как Мадху испускала стоны и кусала простыни. Через некоторое время он приподнял ее и повел к стене — и там, напротив эротических гравюр, повторил то же соитие, в течение которого Мадху царапала обои своими длинными красными ногтями.

Затем он улегся на кровати, наслаждаясь разрядкой.

Мадху выбежала, вернулась завернутой в алое сари, но с обнаженной грудью.

— Ты должна оказать мне услугу, — сказал он.

— Что твоей душе угодно.

— Мы сейчас возьмем твою машину, и ты отвезешь меня к Шанти Сингх.

(Малко подбросил к Мадху Алан Праджер, и у него не было машины.)

— Но ты же сказал, что ее нет дома.

— Я хочу кое-что проверить.

Мадху усмехнулась:

— Ты просто ненасытен! Почему бы тебе не остаться отдохнуть у меня? Ты же только что накушался!

Малко провел рукой по изгибу пышной груди:

— В другой раз. Отвези же меня.

Мадху не стала настаивать, пошла одеваться и скоро уселась за руль красной «Марути». Она медленно вела ее по пустынным улицам, и на лице ее читалось разочарование. Дом Шанти был по-прежнему заперт. Малко повернулся к вдове:

— Я пойду туда. Если не вернусь через четверть часа, ты поедешь домой и позвонишь Алану Праджеру, чтобы сообщить, где я нахожусь...

Мадху Гупта не понимала смысла всего этого.

— Так что же ты собираешься тут делать? — со смехом спросила она.

Малко не ответил. Он прошел через небольшой портал и обошел весь сад. Никого. Ему понадобилось минут пять, чтобы отыскать в доме окно с опускной фрамугой. Оно было закрыто неплотно, и Малко удалось забраться внутрь. Он очутился на кухне. Пахло пряностями и грязью. Оттуда Малко проник в салон. Не включая света, он прошел через него и направился в ту часть дома, которую еще не знал.

Вот он забрел в какую-то комнату — и закрыл дверь. Шторы были спущены. Он увидел лампу и зажег ее. Кругом полный порядок. В сущности, Малко не знал, что он, собственно, надеялся тут найти... Он принялся быстро обшаривать ящики столов. Сначала обнаружил белье, затем нащупал что-то твердое. Оказалось: рукоятка револьвера «Уэбли». Осмотрел барабан: все шесть патронов на месте. Он положил его обратно и продолжил поиск.

Ровным счетом ничего.

Наконец, в нижней части шкафа ему удалось обнаружить продолговатую шкатулку темного дерева, величиной с атташе-кейс и довольно тяжелую.

Малко положил ее на кровать и открыл. В шкатулке находилось с дюжину статуэток, всех размеров и из самых различных материалов. Некоторые были из полированного дерева, другие, черного дерева, самые красивые — из слоновой кости. Одна из них весьма впечатляющая, изображала томную женщину, и слоновая кость была вся истерта... Другая представляла собой змею с треугольной головой.

Так вот в чем заключался секрет Шанти Сингх и ее отвращения к мужчинам! Малко поставил шкатулку на место — она отнюдь не продвинула его в главном. Он перерыл еще несколько ящиков с какими-то бумагами па хинди. Ничего интересного. Малко потушил свет и вернулся в пустой салон. Ему захотелось расположиться там на какой-нибудь софе в ожидании Шанти. Он был уверен, что она не уехала из Нью-Дели, и намеревался задать ей несколько вопросов.

В общем, вся эта история представлялась сплошным безумием: все эти возбужденные бородачи; эта молодая, очаровательная и таинственная особа; эти свирепые убийцы, играючи пересекавшие границы, которых разыскивали в Канаде — и которые на самом деле находились в Индии.

Малко направился на кухню — и за секунду до того, как в нее войти, замер, услыхав какой-то хруст. Сердце бешено застучало у него в груди, он прислушался и сделал шаг вперед. В тот момент, когда он переступал порог, рядом с ним вдруг возник массивный силуэт — буквально из пустоты. И острый стальной крючок, похожий на садовые ножницы, щелкнул в нескольких миллиметрах от его шеи.

Глава 14

Малко отпрыгнул назад и узнал нападавшего: это был Нариндер Сингх, шофер Шанти, в черных очках, скрывавших глаза. Вместо перчатки светло-желтого или серо-бежевого цвета (напоминавшего цвет замазки), которая обычно прикрывала его протез, левая рука его заканчивалась теперь остро отточенным крючком, тем самым, что едва только что не перерезал Малко горло.