Клуб Дюма, или Тень Ришелье

– А кто сказал, что их было только три? Возможно, он напечатал четыре – или девять – различных серий…

– В таком случае затея потеряла бы всякий смысл. Известны только три книги.

– Ясно одно: кто-то хочет восстановить оригинальный вариант. И старается завладеть полным набором гравюр… – Ла Понте говорил с набитым ртом, весьма активно расправляясь с завтраком. – Важно, что сами по себе эти экземпляры не имеют для него библиофильской ценности. Как только ему удается заполучить нужные гравюры, остальное он уничтожает. И убивает владельцев. В Синтре – Виктора Фаргаша. Здесь, в Париже, – баронессу Унгерн. В Толедо – Варо Борху… – Тут он запнулся и, так и не дожевав уже засунутый в рот кусок круассана, разочарованно посмотрел на Корсо. – Знаешь, тут цепочка не получается. И рушится очень красивая версия. Ведь Варо Борха пока жив.

– Потому что его книга у меня. А на мне-то они уже постарались отыграться – и вчера вечером, и нынче утром.

Но его слова, видимо, до конца Ла Понте не убедили.

– Вот ты сейчас сказал: «Постарались отыграться…» А почему Рошфор не убил тебя?

– Не знаю, – Корсо развел руками. Он и сам задавал себе тот же вопрос. – У него дважды была такая возможность, но он ею не воспользовался… А что касается Варо Борхи… то есть жив он или нет. Я бы не спешил с выводами. На мои телефонные звонки он не отвечает.

– Поэтому его можно считать кандидатом в покойники. Или в подозреваемые… По логике, Варо Борху следует отнести к главным подозреваемым. Именно он располагает необходимыми средствами, чтобы все это организовать. – Флавио кивнул на девушку, которая продолжала читать, вроде бы не вникая в их спор. – А вот она, если бы захотела, могла бы нам кое-что прояснить.

– А она не хочет…

– Значит, ты должен пойти и донести на нее. Когда совершаются убийства, такая позиция имеет свое название – соучастие.

– Донести, говоришь?.. Да ведь я и сам по уши увяз в этой истории, Флавио. Как и ты, между прочим.

Девушка прервала чтение и невозмутимо посмотрела сперва на одного, потом на другого, но рот открыла только для того, чтобы взять в зубы соломинку и снова заняться соком. В глазах ее отразились по очереди Корсо, затем Ла Понте. В конце концов она остановила взгляд на Корсо.

– А ты и вправду ей доверяешь? – спросил Ла Понте.

– Зависит от обстоятельств. Вчера она дралась за меня, и у нее это отлично получилось.

Книготорговец уставился на девушку и скорчил недоверчивую мину. Скорее всего, он пытался представить ее в роли телохранителя. А еще он наверняка прикидывал, какие отношения у них с Корсо. Корсо сразу заметил, как его приятель, поглаживая бородку, опытным взглядом оценил то, что в данный момент не было скрыто курткой. Сомневаться не приходилось: Ла Понте готов был тотчас начать атаку и идти до победного конца, если только девушка даст ему хоть малейший повод, – несмотря на то, что она вызывала у него серьезные подозрения. Даже в такие, очень непростые, минуты бывший генеральный секретарь Братства гарпунеров Нантакета мечтал об одном – вернуться к истокам, к лону. К любому лону.

– Слишком красивая. – Ла Понте тряхнул головой, словно вынес окончательный приговор. – И слишком молодая. Слишком… для тебя.

Корсо улыбнулся:

– Ты бы удивился, если бы увидел, какой старой она порой выглядит.

Книготорговец недоверчиво причмокнул:

– Такие подарки с неба не падают.

Девушка молча следила за разговором. И наконец в первый раз за весь день улыбнулась, словно услыхала забавную шутку.

– Ты слишком много говоришь, Флавио Как-Там-Тебя-Зовут, – обратилась она к Ла Понте, который от неожиданности часто заморгал. Но тут ее улыбка сделалась ехидной, как у злого мальчишки. – И запомни, не твое дело, было что между мной и Корсо или нет.

Она впервые заговорила с книготорговцем. Стряхнув изумление, Ла Понте повернул голову к другу, напрасно ища у него поддержки – Корсо только улыбнулся.

– Кажется, я здесь лишний. – Ла Понте сделал вид, что хочет подняться, но не поднялся, а остался сидеть, глядя на них в нерешительности, пока Корсо не хлопнул его по плечу – примирительно и дружелюбно.

– Не будь идиотом. Она на нашей стороне.

Ла Понте несколько успокоился, но с сомнениями окончательно не распрощался.

– Так пусть она это докажет. Пусть выкладывает все, что знает.

Корсо перевел взгляд на девушку и увидел полуоткрытые губы, нежную, манящую шею. Ему захотелось проверить, пахнет ли она по-прежнему теплом и лихорадочным жаром, и он на миг окунулся в воспоминания. Два зеленых зеркальца, в которых отразился весь утренний свет, как всегда невозмутимо и спокойно выдержали его взгляд. Но улыбка, еще минуту назад обращенная к Ла Понте и преисполненная презрения, теперь стала совсем иной. В ней опять мелькнула едва заметная энергия – молчаливый знак поддержки и солидарности.