Охота на человека в Перу

— Знаете, они склонны подозревать всех гринго в двурушничестве. Вбили себе в голову, будто ЦРУ хочет войти в контакт с «Сендеро» и даже прибрать эту организацию к рукам, чтобы в будущем, если они возьмут власть... Вспомните Кубу — ЦРУ поначалу помогало Кастро.

— Знаю, — вздохнул Малко. — Что еще вы мне посоветуете в такой ситуации?

— Надо найти Мануэля Гусмана, — твердо сказал генерал. — Это будет лучшим доказательством того, что вы нам не враг. Пока мне удалось добиться, чтобы вас оставили в покое, как и Монику Перес. Но если не будет реальных результатов, я окажусь в еще более сложном положении.

— У меня осталось две нити. Во-первых, человек с факультета тропической медицины, которому Моника передала лекарство.

— Это мог быть простой посредник, который нас никуда не выведет, — заметил генерал.

— Конечно. Есть и вторая. Мы знаем, что Мануэль Гусман тяжело болен. Информация, которую передала мне Лаура, по всей видимости, достоверна.

— Ваш билет до Тинго-Мария уже у меня. Вместе с письмом к моему другу Оскару Уанкайо.

— Надеюсь, что еще не слишком поздно и Мануэль Гусман пока в Перу.

Генерал Сан-Мартин бессильно развел руками.

— Ваш самолет завтра. Сразу же повидайтесь с Оскаром. В Тинго-Мария все его знают. Вы будете один?

Малко вдруг вспомнил о третьем перуанском друге ирландца, бывшем сотруднике ФБР, и о его маленькой армии. Это был бы идеальный вариант.

— Вы знаете Джона Каммингса?

Лицо старого генерала просияло.

— Еще бы! Потрясающий человек. Я, не задумываясь, доверил бы ему свою жизнь. Вы можете с ним связаться?

— Да, — кивнул Малко. — Буду держать вас в курсе.

Генерал Сан-Мартин по-отечески прижал его к груди и едва не прослезился. На его столе зазвонил телефон, и Малко вышел один. За дверью его поджидала Катя. Не говоря ни слова, она прижалась к нему всем своим гибким телом и пылко приникла к его губам.

— Ну как, пообедаешь со мной? — прошептала она.

Искушение было велико, но Малко вспомнился предыдущий вечер. Он покачал головой.

— Сегодня я обедаю с важными особами. Как-нибудь в другой раз.

Катя пробормотала ему вслед что-то не слишком любезное.

«Тойота» под полуденным солнцем раскалилась, как печка. Садясь за руль, Малко подумал, что Фелипе Манчаи наверняка сможет сообщить ему немало интересного о Тинго-Мария и о «наркос».

* * *

Заплутав в лабиринте улиц с односторонним движением, то и дело попадая в пробки, Малко добирался до «Карретас» целый час. Вахтер улыбнулся ему, как старому знакомому, и пропустил. Малко открыл дверь кабинета Фелипе Манчаи.

Никого.

Он решил позвонить журналисту домой. После нескольких долгих гудков трубку наконец сняли.

— Фелипе?

— Кто говорит?

— Малко.

— Чего тебе надо? Я работаю...

Либо пьет, либо с похмелья, подумалось Малко.

— Мне нужна кое-какая информация, — объяснил он, — я...

Фелипе Манчаи грубо оборвал его.

— Нет у меня никакой информации! Оставь меня в покое!

Щелчок — журналист бросил трубку. В первую минуту Малко едва не задохнулся от бешенства. Заплатить две тысячи долларов за такое обращение! Но очень скоро ярость сменилась тревогой. В голосе журналиста ему послышалось что-то неестественное... Можно подумать, что он был не один.

Это надо было выяснить. Малко вышел из редакции и бросился к «тойоте».

Проскочив двадцать светофоров на красный свет и раз десять чудом избежав столкновений, он добрался до Сан-Исидро за четверть часа. Недоброе предчувствие сжимало ему сердце.

Машина Фелипе Манчаи была на месте. Малко припарковал «тойоту» рядом и позвонил. Никакого ответа. Он нажимал кнопку вновь и вновь, но тщетно.

Отчаявшись, Малко обошел дом, перелез через изгородь и оказался в тропическом садике Фелипе Манчаи. Здесь никого не было, но в доме вовсю надрывалось радио. Сжимая в руке «таурус», Малко осторожно пошел на звуки музыки.

И застыл на пороге гостиной.

Фелипе Манчаи был там. Он лежал на ковре. Разрезанный на шесть кусков. Убийцы изрядно потрудились над своей жертвой: рядом с торсом валялись отрубленные руки, ноги и голова. Устрашающее зрелище... Ковер был насквозь пропитан кровью, от ее тошнотворного запаха Малко замутило. Здесь явно работал не один человек. Когда Малко звонил, убийцы были уже в доме... Он вдруг понял, что именно его звонок окончательно решил участь журналиста.

Мотивы преступления не оставляли сомнений: труп был усыпан измазанными кровью стодолларовыми банкнотами. Теми, что Малко дал журналисту за помощь... На зеркале были написаны кровью два слова: «cabeza negra»^[17].

---

17 Буквально: «черная голова» — предатель (исп.).