Три вдовы из Гонконга

По Йик и ее неизменная подружка сидели на диванчике возле газетного киоска. Заметив Малко, китаянка, смущенно покусывая нижнюю губу, опустила голову.

– По Йик! – смеясь, окликнул ее принц. – Очень мило с вашей стороны, что вы пришли навестить меня.

– Я забыла свои тетрадки в вашей машине, – едва слышно прошептала китаянка.

Малко заставил себя улыбнуться: сейчас у него были иные заботы.

– Вы не могли бы прийти завтра, По Йик? – спросил принц. – Я оставил машину в другом месте и сейчас очень тороплюсь.

По Йик вскочила с дивана. Китаянка смущенно смотрела по сторонам, боясь встретиться взглядом с Малко.

– Я не хотела вас беспокоить, – пробормотала девочка.

Даже не попрощавшись, она быстро повернулась и сопровождаемая неразлучной подружкой, направилась к выходу из отеля. Принц вдруг ясно понял, что девочка влюбилась в него так, как можно влюбиться только в четырнадцать лет. Все это было очень трогательно и романтично, однако у принца совсем не было времени, чтобы уделить девочке внимание.

Малко подошел к стойке портье и демонстративно взял ключ от своего номера. Симпатичная лифтерша встретила Малко приветливой улыбкой. С некоторых пор он стал ее единственным пассажиром: после случая с бомбой, подкинутой на крышу лифта, большинство служащих и гостей отеля пользовались лестницей.

Вместо того, чтобы доехать до двадцать второго этажа, Малко остановил лифт на четвертом, делая вид, что идет в бассейн. Выйдя из лифта, принц незаметно спустился по лестнице до подземного этажа «Хилтона». Пройдя мимо кафе, Малко зашагал по пустынному коридору, ведущему к одному из многих входов в отель. С тех пор, как в «Хилтоне» участились инциденты с бомбами, все входы в отель, кроме главного, были заблокированы. Главный же вход охранялся двумя полицейскими в штатском, обыскивающими подозрительных людей, входящих в отель.

Пройдя по коридору, Малко направился к выходу, возле которого на складном стульчике сидел бородатый индус с зажатым между колен большим мушкетоном времен бенгальских Уланов.

Гонконг был переполнен индусами, которых завезли англичане из своей бывшей колонии. Покидая Индию, они в качестве багажа прихватили с собой индусов с крайне сомнительной репутацией. С тех пор, словно немецкие овчарки, они верно служили своим хозяевам, постепенно избавляясь от прежних дурных наклонностей.

В ответ на просьбу Малко выпустить его через эту дверь бородатый индус отрицательно покачал головой. К тому же он едва говорил по-английски, а Малко имел довольно слабые познания в хинди. Спор грозил стать бесконечным, и лишь банкнота в десять гонконговских долларов в конце концов повлияла на положительное решение этой важной проблемы. К тому же ему предписывалось не впускать «желтых», а о том, чтобы не выпускать «белых», речи не было.

Миновав охранника, Малко оказался на Гарден-роуд, улице, поднимающейся на гору параллельно фуникулеру Виктория-Пик. Для большей конспирации принц взял такси у основания фуникулера. Сейчас уже никто не мог проследить за ним: это место с главного входа не просматривалось.

Малко назвал адрес таксисту, к счастью, знавшему несколько английских слов. Цинг Фюнт-стрит находилась в Норф-Пойнте, довольно бедном районе, в самом конце острова, населенном исключительно китайцами. Оставив справа ипподром Хэппи Ваялей, такси оказалось в глухих улочках Ванхая. Почти на каждом перекрестке этого района стояла полицейская машина. Вооруженные автоматами, которые по размерам превосходили их владельцев, полицейские в касках останавливали все машины и коляски рикш в поисках возможных бомб.

Чем дальше такси углублялось в китайский квартал, тем больше Малко чувствовал себя не в своей тарелке. Европейцев здесь почти не было, так как туристы редко отваживались покидать пределы Куинс-роуд с ее фешенебельными заведениями. Хотя принц никогда не чувствовал враждебного отношения «желтых», на этот раз с их стороны он испытывал почти осязаемую ненависть. При каждой остановке такси у светофора к ним подходили два-три китайца и сквозь зубы цедили проклятья в адрес «белых».

В прежние времена в этом районе Малко предложили бы молоденьких девочек или трубку опиума. Сейчас же вместо этого ему настойчиво подсовывали листовки с восхвалениями идей Мао.

Такси проехало по Кинг-роуд и, свернув налево, остановилось возле огромного, увешанного бельевыми веревками многосемейного дома. Именно он был указан в полученном Малко адресе. Весь первый этаж здания был занят захудалыми лавчонками и конторками мелкого мастерового люда.